— Можно предполагать, что и эта никого не щадила на допросах, — сказал Спирин.
— Черт с ней. Время придет — свое получит. Отправляйте их обоих в штаб фронта. А нам позарез нужен регулировщик, — Супрун провел ребром ладони по горлу. Он хотел сказать что-то еще, но в это время Сосновский доложил, что Супруна срочно вызывает начальник штаба генерал Фомин.
Супрун забрал протоколы допроса, сунул их в планшетку и вышел из отдела. «Как пить дать сейчас потребует решение, — подумал он. — А его нет! Пока нет! И точка!» Так оно и случилось.
Едва Супрун вошел в кабинет начальника штаба, Фомин тотчас же оторвался от бумаг и вопросительно посмотрел на начальника разведотдела, будто тот ворвался к нему совершенно неожиданно или явился бог ведает в каком виде. Но Супрун отлично знал манеру начальника штаба и нисколько не удивился этому взгляду. Как ни в чем не бывало он четко доложил:
— По вашему приказанию прибыл.
— Вижу, — сказал Фомин. — Так что?
— Нету еще решения, товарищ генерал, — честно признался Супрун.
— Когда же оно будет? — спросил Фомин.
Супрун доложил все, что ему стало известно о группе Ерохина. Фомин слушал не перебивая и не задавая вопросов. Только раз или два взглянул на лежавшую перед ним карту.
— Допрошу регулировщика, и, уверен, решение появится, — ответил Супрун.
— Нет, — невозмутимо покачал головой начальник штаба.
— Отчего же, товарищ генерал? — удивился Супрун.
— Оттого, товарищ начальник разведки, что беретесь вы за это дело не с той, мне кажется стороны. Это раз. А во-вторых, Ерохин вернется сегодня ночью. А вы, в таком случае, пойдете на задание только завтра. Значит, потеряете еще два дня. Не надо никого ждать, товарищ полковник.
Супрун ничего не ответил. Стоял, думал. А Фомин продолжал:
— Никаких особых, гарантирующих очередной группе полный успех сведений и данных вам Ерохин не принесет. Их, очевидно, просто не существует. Высокой бдительности врага вы, товарищ полковник, должны противопоставить всю изобретательность своего ума, всю хитрость. Короче говоря, придумать надо что-то такое, чего противник совершенно не предусмотрел. Я слушал вас и убеждался в том, что немцы хоть и сильно охраняют особую зону, но охраняют ее от обычных, так сказать, приемов нашей разведки. От обычных, повторяю я. И это уже ключ! Так что идите, товарищ полковник, и думайте. Крепко думайте.
Супрун не обиделся за эту лекцию. Фомин многие годы до войны был преподавателем тактики в Академии имени Фрунзе. Ходили слухи, что командующий в начале тридцатых годов учился у него премудростям этой науки. И выучился, как видно, неплохо.
