Мейсон сочувственно кивнул:
– Пусть вас это сейчас не беспокоит. Вы покончили с этим.
– Мэри не догадывается, что я знаю, чем она для меня пожертвовала. Выдав мне деньги на трейлер, она притворилась, что для нее это сущие пустяки и все такое. И вот теперь снова пришла мне на помощь, опять останется без копейки…
– Не останется, – заверил адвокат. – Я ей уже сказал, что мне не нужны ее деньги.
– Но вам нужно заплатить! Я не имел права прикидываться перед судьей нищим.
– Кто является владельцем вашего трейлера?
– Финансовая компания. Моя доля не составит и десяти центов, надумай я его продать.
– А ваша машина?
– С ней то же самое.
– Отлично, – сказал Мейсон. – Вы никоим образом не обманули судью. Перестаньте из-за этого волноваться. Поговорим о другом, я хочу знать, кто сегодня с вами разговаривал.
– Сразу после того, как ушла Мэри, словно черт из табакерки появился этот детектив Смит.
– Что ему от вас было надо?
– Он сказал, что вы хороший адвокат, но слишком принципиальны и не умеете идти на компромисс. Сказал, что если я действительно хочу выбраться из этой ситуации, то он может все устроить. Для этого мне дадут возможность признать себя виноватым в каком-нибудь мелком нарушении. Дело продолжат, меня осудят, но затем я подам апелляцию, и все закончится лишь условным приговором.
– Так, а что происходило потом? – спросил Мейсон.
– Я, честно говоря, сам ничего не понял. Когда Смит ушел, у моей камеры появился один из старых здешних заключенных, отпетый рецидивист, и прошептал: «Осторожней, Броган! Против тебя что-то замышляют». И буквально через несколько минут после этого меня вывели из камеры, отвели во двор. Там стоял автомобиль. «Шевроле» светло-коричневого цвета с помятым правым крылом. Меня спросили, видел ли я когда-нибудь эту машину раньше. Я ответил, что не видел, но не стану делать никаких заявлений, пока не поговорю с адвокатом. Меня заставили сесть в машину, немного посидеть за рулем.
– А потом?
– Мимо прошли несколько человек. Затем подошли двое в штатском и девушка. Девушка открыла дверцу машины и стала садиться рядом со мной, но один из ее сопровождающих закричал: «Нет, нет. Это не та машина!» Она вышла, улыбнулась мне и сказала: «Прошу прощения», а я ей ответил: «Все в порядке». Потом минуты через две или три меня снова отвели в камеру, и вот тут мне показалось, что отношение ко мне резко изменилось. До этого со мной обращались хорошо, а после – жестко. Мимо с очень занятым видом прошел детектив Смит. Я спросил его, как мне быть с той сделкой о признании. Он удивился: «Какая сделка?» Я ему объяснил: «Ну, та, о которой вы мне говорили», а он покачал головой и заявил: «Ты спятил! Я не говорил с тобой ни о какой сделке. Тебя судят за вооруженное ограбление и, будь уверен, осудят на полную катушку, сукин ты сын». С этим и ушел.
