— Мне это не нравится, — ответил Космо Эйвери.
— Люсьен, позволь мне поговорить с моей дочерью, — взмолилась Лидия, протягивая к нему руку.
— Я не собираюсь повторять, — прорычал Люсьен.
Все присутствующие поняли, что испытывали его терпение, понимая, чем может все кончиться, поэтому без дальнейших колебаний все двинулись из комнаты.
Включая Лию.
— Не ты, — потребовал он, и все обернулись.
— Что? — спросила Лия, ее мягкий, сладкий голос действовал ему на нервы.
— Не ты. Ты останешься.
Ее взгляд метнулся к матери, Космо, Эйвери, затем снова к Люсьену.
— Но я думала…
— Иди сюда, — приказал Люсьен, оборвав ее, остальные быстро и бесшумно покинули помещение.
Она не двинулась с места. Вместо этого в замешательстве посмотрела на закрытую дверь.
На самом деле, как только она переступила порог Контрактной комнаты, она не выполнила ни одного его приказа.
Не только ее голос действовал ему на нервы, все в ней действовало ему на нервы.
Он почему-то думал, что ему это может понравиться. Уже пятьсот лет ему никто не бросал вызов.
Так вот ему это не нравилось.
— Лия, — позвал он, голос вибрировал от напряжения, его терпение было на исходе.
Она резко повернула голову.
— Что? — также резко спросила она.
Он почувствовал, как все его тело напряглось, борясь с желанием научить ее уважению, которое она обязана была проявлять к нему.
Вместо того чтобы поддаться порыву, он тихо предупредил:
— Никогда не говори со мной подобным тоном.
Она уставилась на него, на ее лице отразилось замешательство, хотя она пыталась побороть страх, но ее взгляд, такого взгляда он не видел уже давно. Взгляд ему нравился, он скучал по такому взгляду, жаждал его.
Ее взгляд немного успокоил его гнев. Но недостаточно.
— Я не понимаю, — произнесла она с тем же страхом и замешательством, он почувствовал, ее голос всколыхнул его кровь.
Особенно страх.
Любая наложница, присутствующая на Отборе, всегда жаждала быть избранной. Они служили определенной цели, но также с послушными наложницами не было охоты, погони, поимки и укрощения.
Люсьену нравилось, когда кипела кровь, он скучал по азарту и адреналину, и несомненно, страстно желал.
Ее страх был таким же восхитительным, как и ее лицо, волосы, глаза, грудь, задница, ее чертовый запах, который практически поставил его на колени в ту же минуту, как только он вошел на Отбор и увидел ее.
Также как он увидел ее впервые, почувствовал ее запах, много лет назад, после чего отметил Лию Бьюкенен как свою. Все это знали, знали десятилетиями.
