– Думаешь, я тебя выкину? – вопрос сорвался с моих губ острым камнем.
– Нет... Но...
Ох, как мне хотелось врезать ему! Да только этот дурень и так был бледным, как смерть. К тому же залитая вином кровать – не лучшее дополнение к такому дрянному дню.
– Может расскажешь, что случилось?
Тогда я хоть пойму, что делать...
Вереск как-то странно отвел глаза. И в один присест осушил чашку до дна. Посидел немного, глядя куда-то в бок, а после сказал еле слышно:
– Ты ве’едь и так все, наверное, по’оняла.
– Ничего я не поняла!
В ответ на мой возглас Рад сморщился и сильнее обычного дернул ногой. Вереск сморщился тоже. И это могло бы показаться забавным, если бы все не было так погано.
– Мне пришлось применить Си’илу. Я сделал морок, как учил меня Па’атрик.
– Знатно вышло. И чего ты им там наморочил, что все повалились, как дохлые?
– Да так... Ка’аждому свое. Кто че’его боится, тот и увидел свой страх.
– А мы с Радом?
– А вас я укрыл.
– И что? Надорвался? – я говорила насмешливо, но на самом деле переживала за него всерьез.
– Не’е знаю... Со мной так прежде не бывало.
И то правда. Много ли чего с ним вообще бывало? Зная историю мальчишки, я понимала, что большую часть своей жизни он провел в родной деревне, где был окружен любовью и заботой. И уж точно не испытывал потребности рвать жилы, защищая себя и близких... до того дня, пока его тихий маленький мир не треснул, как глиняная миска. Но тогда он еще не знал, как это делается, маленький дурачок... Зато теперь, похоже, научился.
– Значит ты просто устал. Отдыхай, – сказала я ему, забрала чашку из рук и вздохнула: – Жаль, кимин пропал. Мы теперь нищие. – Подлец этот Марк. Прикидывался добрым, а сам погоню за нами выслал.
– Это не он, – тихие слова Вереска заставили меня вздрогнуть. – не тот, о ко’ом ты говоришь.
Я посмотрела на него с сомнением.
– Откуда тебе-то знать?
И тут же прикусила язык. Оттуда же, откуда он знал все то, что обычным людям знать не дано.
– Про’осто знаю. Это был кто-то дру’угой.
– Ясно... Жаль главный гад ушел. Я хорошо посмотрела. Все остальные там остались валяться, а этот пропал. Видать хватило сил сбежать от твоего наваждения.
– Нет.
В фургоне повисла тишина. Только ничего не понимающий Рад весело пускал пузыри и издавал свои смешные звуки.
– Как так – нет? – спросила я, чувствуя, что сердце падает куда-то в ледяную пустоту.
– Не бу’удем об этом, – еще никогда его голос не был столь твердым. Даже жестким.
Я отпрянула удивленно. И тут же разозлилась.
