Хуан помолчал. Нельзя отказывать в почтении этому мрачному древнему дикарю,стоящему перед ним.
— Я не могу этого сделать, — произнес он наконец. — Как ты сказал, моя мать была из ацтеков, но я наполовину испанец и не обязан подчиняться вам.
— Мы ни к чему не принуждаем. Согласие должно быть дано добровольно или не дано вовсе.
— Я люблю Розиту и должен жениться на ней. Вот мой ответ.
Икстал кивнул с неприкрытой печалью.
— Ацтеки уходят. Жрецы Пернатого Змея умирают один за другим. Наша сила иссякает. — Он повернул голову, его угрюмый взгляд остановился на пирамиде. Голубой столб пламени мерцал и пульсировал с негромким шипящим звуком, стихая и нарастая вновь.
— Ночь опускается на Мексику. Я думаю, что и тебя тоже настигнет рок, Хуан Васкес. — тихо сказал Икстал.
— Ты проклинаешь меня? — воскликнул Хуан.
ПЕЧАЛЬ легла на строгое, бронзовое лицо.
— Не я. Если бы я мог помочь тебе, я бы помог. Но я вижу облако, несущееся над Мексикой, и оно принесет вам ужас и разрушение. Я вижу бородатого мужчину в доспехах и слышу его смех, в котором нет веселья. Присмотрись.
Он указал на пылающую колонну. Хуан обернулся и вгляделся глубоко в сердцевину огня. Сначала он ничего не увидел. Затем в переливающемся, голубом свете сформировалась картина. Он увидел голубя, с окровавленной белой грудью, а после — раздавленную розу. Они исчезли, уступив место смуглому бородатому лицу в помятом шлеме, его красные губы, крупные и чувственные, изгибались в улыбке, обнажая желтые зубы. Глаза у него были, как лед, блекло-голубые.
По спине Хуана пробежал холодок и он отвел взгляд. Картины потухли. Только столб голубого света с шорохом полыхнул ярче. Икстал сложил руки на груди.
— Запомни это Хуан, и, может быть, ты сможешь уберечься. И помни также, что боги твоих предков всегда ждут здесь. Ты оставил Пернатого Змея, но он не злой бог. Он помогает своим. В трудное для тебя время приходи ко мне.
Хуан склонил голову.
— Я запомню, Икстал. Хотелось бы мне побольше сказать приятных для тебя слов.
— Это не имеет значения.
Не произнеся больше ни слова, Икстал развернулся, неспешно прошел к древней пирамиде и исчез в черноте портала в ней. Хуан недолго поколебался, затем взял факел, чтобы возвратиться по своим следам. Никогда, поклялся он себе, он больше не войдет в эту населенную призраками пещеру. Какое ему дело до Пернатого Змея? Мексика была теплой, мирной страной, и его ждала Розита…
…Некоторое время Хуан познавал счастье и забыл о пещере ацтеков. Колокола над часовней прозвенели, как знак благословения, и с морщинистого лица брата Франциско не сходила улыбка, пока он совершал церемонию бракосочетания. После этого влюбленные гуляли по обнесенному стеной внутреннему дворику, где журчали белые фонтаны, и любовались на то, как пурпурная ночь опускается на Мексику.
