«Мы не имеем никаких причин желать уничтожения дворянства, – пишет он; – но если бы течение жизни потребовало этого уничтожения, или, как выражается г. Чичерин, распущения дворянства в земстве, то такое событие, по нашему мнению, произошло бы не только без всяких потрясений, но едва ли бы было примечено всеми». «Мы твердо уверены, – добавляет Елисеев, – что наше дворянство, с благородным самоотвержением отказавшееся от своего коренного и существенного права в видах государственной пользы, не задумалось бы отказаться от других, более незначительных привилегий, остающихся за ним, если б того потребовали новые жизненные отношения»…
Основную свою мысль о необходимости органического развития Елисеев уточнил и уяснил во второй своей передовице (№ 7 – 8 «Века»), где эта мысль была им повторена в применении к конкретным условиям русской жизни его времени.
В этой статье Елисеев ополчается против широко распространенного между «образованными людьми» взгляда на мужика как на существо грубое, невежественное, не имеющее никакого понятия о социальной жизни и потому нуждающееся в руководстве со стороны образованных людей. Как только человека образованного, – жалуется Елисеев, – поставят в начальственное отношение к мужикам, предоставляя ему право разрешать недоразумения известного рода в крестьянских делах, то он, несмотря на точно определенный в законе круг его действий, никак не может ограничиться указанной ему ролью комментатора, разрешителя, истолкователя недоразумений, возникающих вследствие пользования известным правом, а непременно стремится присвоить себе власть распоряжаться самым пользованием правом, указывать, как, что и кому делать, одним словом, заправлять делом, предоставив мужикам «наслаждаться свободным самоуправлением по приказанию других» (разрядка Елисеева. – Б.К.).
«Одним словом, – говорит Елисеев: – de jure дело освобождения совершенно, de facto крестьянам не дают понять, почувствовать данного им полноправия. Крестьянин слышит на каждом шагу, что он получил полную свободу, и между тем на каждом же шагу видит опеку над собой, пестунство, непрошенный и тяжелый патронат, из-под которого выбиться он не в силах»[22].
«Когда, наконец, другая атмосфера повеет в нашем обществе? – спрашивает Елисеев. – Когда, наконец, перестанут у нас смотреть на крестьянина как на дикого зверя или получеловека, и поймут, что грубый необразованный мужик, не слушавший никаких социальных теорий, для общественной жизни в своем круге действий воспитан лучше нас – людей образованных, что крестьянские понятия об общественном устройстве, немногосложные, нехитрые, зато не пришлые, не навеянные отъинуда, а выработанные самобытно, не отвлеченным умозрением, а путем практической жизни и деятельности непрерывного ряда бесчисленных поколений, стоят более чем на тысячелетнем
