Однако «висело» еще многое. Три члена бригады должны были сегодня вернуться из отгулов, но почему-то задерживались, а Виктор терпеть не мог ждать да догонять. Побаивался, что явятся парни навеселе и придется «власть употребить». Власть оказалась для него самой тяжелой ношей на свете.
От одного вида ящиков с консервами и консервированным молоком, мешков с олениной и говядиной, сиротливо, бездомно лежащих па снегу, у Виктора делалось на душе так, будто он потерял что-то ценное.
Сварщик, на Севере новичок, был, как все новички, старательный и исполнительный. Он вернулся на базу с дальней точки раньше, чем приехали трое выходных рабочих. Вместе с ним мастер погрузил продукты на сани САКа и отправил сварочную установку на буровую. Вот и еще два дела не висят больше — продукты и сварка! Но теперь надо было думать, на чем они сами доберутся до вышки. Да и пообедать пора. Он был чертовски голоден, потому что плохо завтракал в этот день.
Ожидание рабочих, поиски машины, обед отняли еще часа два. День, такой короткий в декабре, был уже на исходе, когда мастер с рабочими сел паконец в «уазик» в по хорошо торенной колее, по следу сварочной установки отправился на буровую. В дороге Виктор не удержался от замечаний рабочему Бирюкову: знает ведь, что его ждут, а застрял где-то, а тут жди, и сколько можно говорить!..
У поворота к буровой они увидели трактор с САКом. Поравнялись, остановились. Виктор вышел к сварщику:
— Ну как?
— Порядок, Виктор Иванович! Там цельный кусок, шестидесятка. Как раз на изгибе разломился, видно, водилом резко дернули.
— Парни там что?
— Анекдоты травят.
— Трактор не вернулся еще? С ящиками?
— При мне нет.
И тут планы мешались! Лунев рассчитывал сегодня же приступить к бурению, но одно цеплялось за другое, и если трактор вернется затемно, куда уж там бурить! А без трактора буровая как без сердца. Он натянул ворот свитера па подбородок и рот, чтоб не заругаться. Рабочие, разговорившиеся было в дороге, снова замолчали: они уже знали, в каких случаях мастер натягивает свитер — на роток накидывает платок. Спокойный, добродушный, даже флегматичный, Виктор, рассвирепев, мог разнести в щепу вагончик.
Он посидел, снял со рта свитер:
— Ну ладно, парни. Было и прошло!
Уже в сумерках над вершинами сосен и лиственниц показался копер буровой. Бригада не спала, сидела в потемках — трактор, их электростанция, еще не вернулся. Бригадир Эдуард Постнов встретил Лунева у кухонного балка с чайником в руке, набитым снегом.
