Я слету уловил ее мысль и протянул ей книгу:
— Если вы позволите, госпожа, я мог бы научить вас!
— Буду очень признательна! — разулыбалась она улыбкой столь искренней, сколь я ни разу еще у нее не видел. — Можно ли начать сейчас? — нетерпеливо притопнула она ножкой в бежевой, расшитой жемчужинками туфельке, листая книгу с жадным интересом. — Слова кажутся мне понятными!
— Знание итальянского вам очень поможет при освоении латыни, госпожа, — пояснил я. — Итальянский произошел от народной латыни и сохранил многие корни и грамматические показатели.
Не прошло и пяти минут, как Михримах с жадной непосредственностью потребовала бумагу и перо, выгнала меня из-за моего стола и принялась записывать мои объяснения. Глаза ее горели; мне было сложно сосредоточиться на латыни, так прекрасна она была!
Кто бы мог придумать использовать уроки латинского языка для того, чтобы понравиться женщине?
Только с моей Михримах могло сработать столь странное средство соблазнения!
В своей жажде знаний она напрочь забыла о холодности и дистанции; говорила со мной запросто, смотрела прямо, улыбалась открыто.
Я чувствовал себя совершенно счастливым.
…теперь она сама заходила ко мне каждый день. Я и подумать не мог, что найду в ней столь усердную ученицу — эта черта ее натуры была ранее скрыта от меня. С удивлением каждый день я открывал себе ее ум — совсем неженский, готовый к логичным стройным рассуждениям. Это совершенно точно не было качеством, которое мы обыкновенно ценим в женщинах; и сперва я был несколько обескуражен, столкнувшись с ее ясными рассуждениями, недюжинной памятью и аналитикой. Должен признать, что пару вечеров я провел в унынии, не умея справиться с тем, что обнаружил в ней.
И только еще через пару занятий меня осенило ясное и простое соображение: я могу найти в своей супруге равную мне личность.
Это было открытие, далеко не рядовое и удивительное в своей очевидности. Однако раньше мне и в голову не приходило смотреть на женщин как на потенциально равных мне. Да, женщину должно уважать, женщиной нужно восхищаться, и с нею стоит быть бережным. Эти создания удивительно хрупки и неприспособленны к жизни. Женщина, конечно, обладает сознанием, Создатель наделил ее душой, но в остальном она близка детям и животным. Разве же можно ожидать от этого слабого эфемерного создания, что оно сможет хоть в чем-то приблизиться к уровню мужчины?
Но моей жене удалось меня поразить. Я с удивлением открывал для себя ее ум — и убеждался все полнее, что он ни в чем не уступает мужскому. Она в своей способности мыслить так же сильна, как и я; а значит, я могу обрести в ней надежного союзника.
