Антошка уловил его колебания.
— А мы тебе седло подарим, — протянул он как бы невзначай.
“Эй, тормози! — от возмущения Конь всхрапнул и пару раз гневно хлестнул себя хвостом по бокам. — Седло нельзя! Оно моё, то есть Принца!”
— Подарим, — с нажимом повторим Антошка и глянул на Коня так, что тот не решился больше спорить.
— Седло? — Змей окончательно опустил крылья и уставился на Антошку, а потом перевёл взгляд на седло. В раскосых глазах читалось благоговение.
Конь мысленно вздохнул и повернулся к нему боком, давая рассмотреть богатые инкрустации да искусное тиснение на тонкой коже, а потом встряхнулся, чтобы драгоценные камни красиво засверкали на солнце.
— Ладно, — сдался Змей, завороженно разглядывая самый крупный сапфир на задней луке седла. — Я попробую.
Антошка победно глянул на Коня и широко развёл руки в стороны.
— Смотри на меня! — скомандовал Змею. — Делаешь во-от так, — он стал имитировать облысевшую жар-птицу.
Змей недоуменно посмотрел на него, потом на свои недоразвитые лапки, но честно повторил показанное.
— Да крыльями, крыльями маши! — прикрикнул на него Антошка.
— Я тебя сдую... — Змей стушевался.
— Я за берёзу схвачусь!
Конь от души позавидовал упрямству паренька — из его конской натуры строптивость извели ещё в жеребячьем возрасте.
Змей тоже позавидовал, а ещё немного погрустил, что он такой большой и сильный, а, кажется, боится. И захлопал-таки крыльями изо всех сил.
— Да не туда-а-а-а… — крикнул Антошка, улетая в кусты.
Конь же поднялся в галоп, сопротивляясь ударившему в грудь ветру, да так и остался скакать на месте, вспахивая копытами землю. Впрочем, длилось это недолго. С умильным выражением удивления и сосредоточенности, Змей стал заваливаться на спину, но до последнего не перестал хлопать крыльями перед собой. Кожистые крылья ударялись друг о друга с сочным шлепком и расцеплялись с сухим шелестом роговой чешуи. Под такие импровизированные аплодисменты Змей и опрокинулся.
Несколько раз крылья ещё шлёпнули по земле, а потом ветер наконец утих. Конь проскакал по инерции несколько метров и едва не врезался в пень. Антошка же вылез из кустов, деловито отряхнулся и подошёл к Горыновичу.
— Для начала неплохо, — сказал он на удивление миролюбиво. — Только теперь давай-ка ты на четыре ноги встанешь. А крыльями по земле хлопай.
Змей смешно перекатился на брюхо и жалобно посмотрел на Антошку снизу вверх.
— Может, не надо?.. — протянул жалобно.
— Не ной, — строго глянул на него Антошка. — Давай-ка, раз-два, раз-два!
