Я потерла виски, понимая, что это все больше напоминает бред сумасшедшего.
— Но ведь мы считали, что Дева — святыня воды, — беспомощно произнесла я, повернувшись к Альгидрасу.
— О да, — зло усмехнулся тот, бросив взгляд на Альтара. — Мы много чего считали, потому что Сумиран обманул Алвара.
— Мальчик обманулся сам, Альгидрас. Сумиран не солгал ни словом, — спокойно произнес Альтар. — Сумиран из тех людей, кто из двух дорог всегда выберет прямую.
Альгидрас издевательски рассмеялся.
— Что было дальше? — спросила я, желая наконец покончить с этой историей.
— В момент разделения стихий и аэтер случилось страшное землетрясение и Гаттар исчез. После он уверял, что это было случайностью, но я слишком долго живу, чтобы верить в случайности. Как бы то ни было, выбравшись из обвалившейся пещеры, мы обнаружили, что Гаттара нет.
Я вспомнила свой сон и Деву, беспомощно протягивавшую мне руки.
— Я видела это во сне, — произнесла я, и во взгляде Альтара мелькнуло что-то похожее на любопытство.
— Как это было? — спросил он.
— Страшно, — честно ответила я. — Кто был тот человек, чью руку повредило упавшим камнем?
— Харим.
— А кто из вас сказал «Хи нами вока, хи тремо матуре»?
Альтар несколько секунд пристально на меня смотрел, а потом улыбнулся.
— Это был Гаттар. Он считал, что разделять святыню нельзя, что тем самым мы убьем землю.
— А кто был уверен в обратном?
Я вспомнила человека с бородкой, который хохотал, как безумный.
— Я видел будущее девочка, и я знал, что будет, если мы не разделим силы. Сумиран верит мне безоговорочно. Впрочем… возможно, не верит, но почти всегда готов сделать так, как я прошу. За редким исключением.
— Это он смеялся тогда?
Альтар рассеянно улыбнулся.
— Порой его забавляют неожиданные вещи, — произнес он, и я вдруг вспомнила, что спасение мира в списке планов Сумирана значилось после возвращения Альтара.
— Что было дальше? — прервала я повисшее молчание.
— Гаттар исчез. Харим перестал его чувствовать. Долгие годы мы считали его погибшим и тщетно искали того, в кого перешла сила его стихии, потому что святыня просто не смогла бы вместить всю его силу. К тому времени мы поняли, что любого человека можно наделить силой, проведя над ним обряд, но после обряда он получит лишь ее крохи. По-настоящему сила может перейти только в потомка. Мы провели годы в попытках это доказать и понять, что должно случиться, чтобы дитя унаследовало часть силы.
— Вы… родственники? — с удивлением спросила я, указав на Альгидраса.
