Однажды после собрания Степан остался у Трощанского. Когда все разошлись, он вышел из темного угла.
— Ты что, Степан, решил ночевать у меня? — спросил удивленный Трощанский.
— Нет, поговорить хочу.
— Садись, рассказывай, что тебе не дает покоя?
— Вот книжечку прочитал, — вытащил Степан из-за голенища тоненькую замусоленную брошюрку, — ну и душа горит…
«Сказка о копейке» — увидел Трощанский и улыбнулся.
— Душа горит, говоришь?
— Да. Потому что это не сказка, а сущая правда. Я сам деревенский — знаю, как живут мужики… Вот почитайте, что тут напечатано.
Трощанский взял брошюрку и стал читать вслух:
— «Тысячу лет правят цари народом русским, тысячу лет отцы и деды твои верно служили им. А много ли оставили они тебе от щедрот царских?!
Столько же ты оставишь детям своим!
Так довольно же тебе терпеть муку мученическую! Довольно тебе надрываться, на своих лиходеев работаючи! Поработай же, коли не погибла в тебе сила богатырская; поднимись, как один человек, на злодеев своих и истреби их с лица земли до последнего!
Пусть не поганят они землю русскую! Пусть не развращают они душ человеческих! От них одних все зло на земле… Настала пора подняться нам против злодеев наших».
Трощанский взглянул испытующе:
— Ты что же, Степан, не согласен с этим?
— Как не согласен? Всем сердцем согласен! Готов хоть завтра подняться. Одно понять не могу — как разрешили напечатать такие слова? Ведь написано: «С.-Петербург. Типография Сафронова. Дозволено цензурою…»
— Это для дураков напечатано, — подмигнул Трощанский. — Книжечка издана в Швейцарии, нелегально… Значит, взволновала она тебя?
— А как же! Глаза открыла. Теперь я знаю, какой дорогой идти.
В училище Степан по-прежнему совершенствовался в столярном мастерстве и в полировке.
— У тебя, Степан, талант, даренный от бога! — сказал ему как-то главный мастер Иван Иванович, жуя усы. — И нет у нас в училище другого молодца, который бы мог с тобой потягаться. Да и по губернии не много сыщется краснодеревцев, которые бы доходили в нашем деле до такой тонкости. Я так кумекаю, Степан, что тебе надо плюнуть на училище с его восьмирублевой стипендией и ехать прямо в Санкт-Петербург. Там ты будешь деньги лопатой грести.
— А зачем мне деньги?
— Эх ты, голова садовая! Да с деньгами можно весь свет пройти!
— А мне дядя говорил, что с топором весь свет пройдешь.
— Ладно, как знаешь, так и поступай, а только мне больше тебя учить нечему.
— Спасибо, Иван Иванович, я подумаю… С другими науками у меня дела плохи.
