Мы вошли в дом, отец начал собирать на стол. Я подошел к старому, чуть замутненному зеркалу, которое еще хранило в себе изображение деда, молодого отца, а может, даже и бабушки, и заглянул в него правым глазом. Тот, увидев отражение левого брателло, пришел в ужас. Оба века и все, что было вокруг, раздулось и приобрело неприятный темно-синий цвет.
– Вот сука водяная! Чем он меня, ногой, что ли? Отец, что с глазом-то делать? Может, примочки какие-нибудь?
– Какие тут в деревне примочки? Льда нет. Попробуй тряпку с колодезной водой, она холодная. Старики говорили, пятак приложить медный – помогает.
– Отец, какой пятак? О чем ты? Это твои старики говорили о царском пятаке! А сейчас какое время?
– Вот-вот, время – лучший лекарь, приложи время к глазу, и все само пройдет, – философски заключил отец.
– Время тоже в дефиците, оно, похоже, здесь остановилось, – проворчал я, продолжая рассматривать правым глазом свой левый. – Да хрен с ним, рассосется.
– Организм молодой, все заживет, как на собаке, – подтвердил отец.
– Опять собаки, везде собаки, – хмыкнул я, отходя от зеркала.
В сенцах послышался шум, и в дом вошел Сергей Иванович:
– Здорово, мужики, давно не виделись, – поприветствовал он нас и положил на стол какой-то сверток.
– Что это? – спросил отец.
– Это мой лещ!
– Так я же проиграл спор, это я должен тебе пять тысяч, – чуть удивился я.
– Конечно! Гони пять тысяч, раз проиграл, – радостно отозвался Иваныч. – Но! Меня совесть мучает.
– Это почему? – поинтересовался отец.
– Потому что, говорят, из двух спорящих один мудак, а другой – гондон, – торжественно заявил Сергей Иванович.
– Я, понятное дело, мудак. А почему ты гондон? – спросил я, не очень понимая, куда он клонит.
– Мудак – потому что не знает, а все равно спорит. А гондон знает, а все равно спорит.
– И откуда ты знал, что там водяной живет? Он тебя тоже отмудохал в свое время? – спросил я.
– Нет. Зачем? Мне отец еще говорил: «Не плавай у кручи, там водяной живет. Он не любит, когда люди туда лезут», – сказал Сергей Иваныч.
– И ты отцу поверил?
– А то как же! – удивленный моим вопросом, отозвался он.
– То есть сам ты не пробовал там плавать?
– Нет. Я что, чумовой, что ли? – отозвался Сергей Иванович. – Но когда ты решил полезть в воду, мне интересно стало. Думаю, а что из этого выйдет? Вдруг водяной переехал куда?
– Да. На повышение пошел. А вы, папаша, что скажете? Вам ваш отец, мой дед говорил про водяного? – спросил я отца.
– А как же! Говорил, – отозвался отец.
