В лаборатории C-12 царило легкое возбуждение. Инженеры и техники вспоминали поздравления и перебирали почетные награды, на которые не поскупилось начальство.
Делькруа старался не выделяться, делая вид, что разделяет эйфорию своих коллег.
Через день после взрыва он привлек общее внимание, объявив веселым голосом:
— Сегодня вечером я приглашаю вас на вечеринку. Отметим годовщину моего вступления в «Гоулер Стал».
Коллеги пожимали ему руку, слегка преувеличивая благодарность, дружески поздравляли его. Франсис уронил авторучку, нагнулся ее подобрать, выпрямляясь, сильно ударился головой об угол стола и потерял сознание.
Очнувшись, он увидел, что лежит на полу, а вокруг с озабоченными лицами стоят коллеги. Затылок щекотала тоненькая струйка крови.
— Надо отнести его в медпункт, — предложил кто-то. Коплан отрицательно покачал головой, встряхнулся и попытался встать. Коллеги поддержали его и, несмотря на его возражения, повели в заводской медпункт.
Врач осмотрел рану. Пока он ощупывал голову раненого, следя за реакциями, у него на лице выразилось неодобрение.
— Сорвана кожа, но кость не задета, — заявил он. — Я дам вам антибиотик, наложу несколько швов и закрою рану пластырем. Если завтра станет хуже, зайдите ко мне. Сделаем рентген.
Полчаса спустя Делькруа вернулся в лабораторию.
Встревоженные сослуживцы стали его расспрашивать, но он успокоил их, и вскоре все вернулись к работе.
Около четырех часов дня электронный микроскоп забарахлил, и Делькруа пришлось снять панель, чтобы выяснить причину поломки. Он без труда нашел непорядок, исправил прибор, а после этого пошел в туалет.
Закрывшись в кабинке, Франсис начал медленно отклеивать ленту пластыря, закрывавшего рану. Она сидела крепко, и нельзя было допустить, чтобы рана снова стала кровоточить. Лицо Коплана дергалось от боли, но миллиметр за миллиметром он сумел приподнять один конец пластыря.
Ему потребовалось около трех минут, чтобы отклеить пластырь наполовину, но этого было недостаточно. Рана сильно болела. Встревожившись, Коплан взглянул на пальцы. Крови не было, и он продолжил свою операцию.
Отклеив большую часть пластыря, он вытер руки платком и достал из кармана два крохотных пакетика размером с почтовую марку. Он осторожно спрятал их между слоями повязки, потом прикрыл пластырем и сильно надавил на его края.
Выйдя из туалета, он вымыл руки и взглянул в зеркало. По внешнему виду повязки нельзя было заметить, что к ней прикасались. Коплан вернулся в лабораторию и сообщил, что этот маленький инцидент не отменяет его приглашение.
