Соревновались коллективы двенадцати бригад прииска, вместе с женами, семьями и детьми.
Все это было на полном серьезе. Во-первых, престиж и слава, во-вторых, довольно крупные премии, которыми победителей одаривало руководство прииска. Премии давали не деньгами, а гораздо более ценными вещами – всему коллективу начальство покупало билеты, оплачивало самолет, гостиницу -в какой-нибудь театр в Якутске, или оплачивало путевки в летний якутский санаторий.
Дело в том, что почти никто из-за полярных надбавок не брал отпуск каждый год, во- первых, двух месяцев положенных северянам не хватало, во-вторых – дорого, кстати, все отпускные уходили на перелет туда и обратно, допустим, домой в Свердловск через Москву с заездом в Крым на море.
Брали полугодовой отпуск раз в три года. А тут: раз в год на халяву еще и в санатории отдохнуть! Было, правда, и официальное соревнование – трудовое, социалистическое. Но о нем мало кто знал и уж совершенно никто не интересовался.
На прииске, естественно, был парторг, в чьи обязанности перед партией и государством входила организация такого соревнования – за выработку, за тонно-кубы и так далее.
Но едва когда-то встретив присланного из Якутска парторга, начальник прииска- суровый мужик, сидевший при Сталине в этих краях, сказал:
– Сиди тихой мышью. Не высовывайся. Начальник здесь один – это я. А ты пиши свои сводки, отчеты о соцсоревновании – это твоя работа, я мешать не буду!
Якутское руководство, конечно, сейчас же узнало об этих условиях, но и оно было нормальное – понимало, что сверху с них будут требовать золото и олово, добываемое на прииске, а не отчеты об идеологической работе.
Так что соревнование шло только в одном месте – в клубе.
Шурик со своим небольшим ансамблем, был, естественно, примой своего коллектива, и Раечка была допущена на репетиции. Вообще, посторонних не пускали, чтобы секрета программы не уворовали конкуренты.
Несколько раз за зиму Шурик с друзьями вывозил Раечку «на экзотику». Выпрашивал на прииске, или в милиции машину, тот же «бобик», загружались туда с женами, водкой и продуктами и ехали на охоту, как правило, к якутским пастбищам. Дело в том, что в поселке якутов практически не было, коренное население жило в тундре в своих стойбищах, не работало, жило своей вековой жизнью – охотилось, добывало пушнину, ловило рыбу. И пило водку. Которая у них не часто была, потому что им туда завозили ограниченно – чтобы нация не спилась.
