***
Приближалась весна, она была без солнца, голубого неба и птичьих трелей. Гнездо плотнее и плотнее прижималось к красной стене. Иерархи ада готовились приодеть своего Князя в человеческий облик, как в броню, в последнюю битву за людские души. Они его видели в самых чудовищных образах, но в облике человеческом – никогда. Чудовище впихнуть в младенца, что родится в образе и подобии божьем – эта задача была очень непростой. Мало было его родить, надо было, чтобы он жил. Для этого среда его обитания должна быть уже сейчас сформирована. И она формировалась под грохот музыки местных композиторов, яства в ресторанах, на гладиаторских боях и в апартаментах. Мир мертвых пытался родить образ, который живые должны были принять как праведника, пророка и мессию. Чтобы мир принял его таким, уже многие столетия лжепророки его славят.
Волки добивали последних из мертвых, ищущих покаяния. Ими забивали самые грязные и заброшенные чертоги адских обителей. Тела их съедали, опять воссоздавали и опять съедали сырыми, без обжарки. Они отказывались каяться при жизни, а на том свете покаяния уже не бывает. Те звери, что их поедали, всегда были голодными. Это тоже были бывшие люди, прославившиеся еще в земной жизни людоедством во всех смыслах. Их кормили, но воды не давали. Это только у волков при гнезде была речка, их туда пускали. Агасфер сидел на той же скамейке у речки и наблюдал, как волки жадно глотают воду, рыгают, опять глотают. Но это были те волки, которым свезло сожрать кого-то этой ночью. У него здесь будет встреча, он ждет Лилит – божество ночи, верховную демонессу, когда-то первую жену Адама, ту, что наводит порчу на беременных женщин, навлекая на них бесплодие. Она явилась в виде ангела, ведающего рождением детей, но тут же изменила свой образ на высокую женщину с длинными черными распущенными волосами. Когда-то она сама была человеком, потому и ненавидела Агасфера, но, не имея возможности с ним расправиться, терпела так же, как терпел его весь этот мертвый мир. Она с ним разговаривала, не разжимая губ, и он от нее слышал все, что и так знал, а смысл заключался в том, что еще ни одно дитя, рожденное от демона, не появилось в облике человеческом. Примеров было много, в том числе и рождение Махаллат от Асмодея и земной женщины. Агасфер знал, что Лилит с ней были вечными врагами. Махаллат родилась полузмеей и сейчас, имея 478 легионов духов гнева и демонов, носилась в колеснице в борьбе за первенство у престола Сатаны. Все ему это говорилось с одной целью: если все задуманное сорвется, то он наравне с ними понесет наказание, хоть и не смертью, но точно высылкой в самый страшный век нищим и больным. Агасферу это было не страшно, а демонесса исчезла, растворившись в темноте ночи. Агасфер сам уже осознавал, что давно не был фанатом, чтобы это все случилось. Было понятно, что если до разговора с ним снизошло это чудовище, то действо уже рядом. Все выполняли волю Хозяина и боялись ошибок, практики родить среди мертвых живое не было, ведь главное наполнение человеческого – душа. Ее ни купить, ни сотворить в пробирке было нельзя, она выдавалась только в одном месте, а тут собрались спаять тело живое и мертвое, и тело должно было быть человеческим. Сатана ненавидел людей, видя в них причину изгнания его Отцом, но он был уверен, что лишь в их облике он сможет искусить весь людской род, и оправдаться, доказав, что человек – существо немощное, алчное и трусливое, а управлять им можно только страхом. Это будет его главной попыткой, и все очень тщательно готовилось, и просчитывались варианты всех возможных неожиданностей. Потом он искусит род человеческий, принудит предать любовь и отказаться от небесного – таков был умысел.
