Рябов выбрался на поверхность, отполз от края полыньи, лежал на спине, тяжело выплёвывая воздух. Лаперуз попытался стянуть с него ватник – ткань отламывалась кусками, моментально застывая. Корка на голове превратилась в панцирь. Рябов что-то проговорил, но губы не слушались: И-ик! И-ик!
"Издохнет. Сейчас издохнет". Отсчёт шел на минуты, на мгновения. Лаперуз разодрал одежонку Рябова, несколько раз сильно ударил его в рёбра. "Больно!" – выдохнул утопленник.
– Больно это хорошо. Живые чувствуют боль. Одевайся в моё! – приказал Лаперуз и начал скидывать с себя одежду.
"В посылке Оцупы спирт. Она осталась там, в кабине. Другими способами дурака не спасти". Быстро, без размышлений (раздумья – смерть!), убийца подошел к "пропасти", кинулся в дымящую воду…
Беглецов нашли через сутки. Оцупа толково распределил поисковые команды: вдоль лежнёвки, на станцию, в посёлок.
Лаперуз растёр спиртом себя и напарника. Влил тому в глотку добрую полулитру, естественно принял сам. Сухую одежду распределили поровну: ватник натянул Рябов, ему же достались подштанники и портянки. Тельняшку, свитер, штаны и валенки надел Лаперуз.
Оставаться у озера не имело смысла; без огня на спирту можно было продержаться часа два-три, не дольше. Лаперуз принял решение идти, взвалил на плечи тело и…
– …направлением слегонца ошибся! – лейтенант ВОХРа, нашедший "беглецов" ликовал. – Шесть часов Рябова на себе тащил. Это что-то невероятное. Невообразимая сила духа, товарищ подполковник.
– Жить захочешь, не так раскорячишься.
Лейтенант продолжал:
– Двадцать километров отмантулил, и всё в другую сторону. На охотников наткнулся, слава богу.
– Богу слава! – откликнулся Оцупа и подумал, что Лаперузу светит наказание за побег: "Годик ещё поживёт в "Брусничном", окончательно поумнеет".
Рябову отняли обе ноги ниже колен. Впрочем, оптимизма своего он не утратил. Шнайдер лишился пальцев на ногах. За попытку побега он провёл в лагере ещё два года. К профессии вернуться не смог – помороженные пальцы рук болели, реагировали на изменения погоды. Лука Олегович был принуждён носить перчатки. Отныне и присно.
