, поэтому предложил епископу, пока ещё есть время, как можно быстрее трогаться в путь, чтобы засветло проскочить Дикий лес Фундои, а там, Бог даст, они по старому тракту доберутся от Валя-Кузмин до самого Сирета. В случае чего можно будет сделать остановку и заночевать в Тарашанах, куда Валленштейн планировал добраться до заката. Пазмани поначалу сомневался, но полковник поддержал рыцаря, и епископ неохотно согласился. Наскоро перекусив, под неодобрительными взглядами владельца берерия и местных жителей, вся группа поспешно собралась и тронулась в путь.
Фундою и Дикий лес им удалось миновать благополучно, если не считать, что просека была занесена высокими сугробами, лошадям и людям пришлось изрядно потрудиться, чтобы добраться в Валя-Кузмин, у которого в своё время молдавский господарь Стефан III Великий[51] врасплох захватил несколько полков ляхов. Когда они оставили позади это лесное поселение, стало совершенно ясно, что в Тарашаны до заката им никак не добраться. Оранжевый диск солнца завис на западе, над поросшими густым буковым лесом пологими холмами, затем стремительно нырнул за чёрные верхушки деревьев. Уже у самого Валя-Кузмин дорога круто пошла на подъём, и ближе к Тарашанам буковый лес сменили могучие ели. Густой, почти непроходимый ельник вплотную подступил к самой дороге.
— Где-то недалеко от этой дороги находятся курганы, хранящие благородные кости польских гусар, — мрачно заметил Конашевич. — Их более ста лет назад взяли в плен и казнили по приказу Стефана Великого, и эти курганы насыпали для устрашения польских шляхтичей.
— Поражаюсь азиатскому варварству, — тотчас отозвался Пржиемский. — Стефан Великий поступил явно не по-рыцарски: убить пленника легче всего. Но пусть не думают молдавские господари, что сумели запугать доблестное польское рыцарство, — договорить он не успел: внезапно раздался пронзительный свист, и вековая ель с треском упала, преградив им дорогу.
Кавалькада вынуждена была остановиться. Впереди за могучим поваленным стволом и за густой чёрной хвоей замелькали какие-то пешие, судя по всему, вооружённые люди в овчинных тулупах и в высоких бараньих качулах.
— Назад! — воскликнул Валленштейн, выхватывая седельный пистолет и взводя курок. — Это гайдуки!
Однако команда запоздала: за его спиной тоже раздался громкий треск падающей ели. Бежать по глубокому снегу в сторону от дороги, в непроходимую лесную чащу было бессмысленно: там между деревьев мелькнули горящие факелы.
