Хельга сползла с кровати и с трудом переменила бумажную ночную сорочку на платье. Она выпила полкувшина воды и, почувствовав себя немного лучше, пошла искать Хельмута. Сонливость еще тяжелила веки, мысли ускользали, и лишь злость на мать будоражила Хельгу и заставляла двигаться.
Она вышла в столовую. На столе стояли неубранные остатки еды: недопитый чай, огрызки галет с подтаявшим маслом и печенье. Хельга съела пару печений, отхлебнула остывшего чаю из чужой кружки. Подкрепившись, она заглянула в прачечную. Блонди на месте не оказалось, видно, она понадобилась фюреру. Щенки возились в ящике и жалобно поскуливали. На полу лежала перевернутая миска. Хельга хотела было убрать беспорядок, когда услышала голос брата. Он звал ее из столовой:
– Хельга, Хельга! Ты не поверишь, кто приехал!
– Я здесь, – откликнулась Хельга и вышла из прачечной.
Хельмут скакал на месте, взмахивая руками.
– Дядя Роберт здесь! – выпалил он.
– Что?! – Хельга тотчас проснулась окончательно. Дремоту как рукой сняло.
– Да, ты не поверишь! Он прилетел на каком-то смешном самолете. Сел на голову русским и прорвался через вражеское окружение, как настоящий герой. Ты бы его не узнала! – тараторил брат. – У него борода и усы. А еще на нем был парик и форма фельдфебеля. Представляешь! Никто его не узнал, когда он появился в бункере, только Блонди. Она прыгнула на него, поставила на грудь лапы и так виляла хвостом, что казалось, он оторвётся.
– Побежали к нему! – Хельга больше не могла просто стоять и слушать.
– Он очень устал, – попытался остановить ее брат, но тщетно.
Хельга уже неслась по лестнице в нижний бункер. Расталкивая в общем коридоре пьяных офицеров, которых с каждым днем становилось все больше, она бесцеремонно распахнула дверь в конференцзал фюрера. На секунду она испугалась, что Хельмут пошутил над ней. Откуда в бункере взяться дяде Роберту? И даже когда она его увидела, изменившегося, почти лысого, с запыленным осунувшимся лицом, все еще не верила своим глазам. Он разговаривал с матерью и личным адъютантом фюрера, здоровяком Гюнше. Увидав Хельгу, Роберт Лей просиял. Хельга бросилась к нему, а он попытался поднять ее на руки, как делал прежде, когда она была маленькой. Но в этот раз номер не прошел, Хельга повисла у него на шее, поджав длинные ноги. Оба рассмеялись, и даже мать улыбнулась.
– Хельга, ты совсем взрослая! Вытянулась в этом погребе, как росток без света.
– Нас не выпускают, – тут же пожаловалась Хельга, все еще обнимая Роберта.
