— Что вы думаете о иезуитах, если этот вопрос не покажется вам бестактным?
— Я думаю, что они самые тренированные люди в мире — и самые опасные, если вы окажетесь не на их стороне. Я думаю, что они совершают некоторые фундаментальные ошибки, но я уважаю их. Они многому меня научили.
— Чему же они вас учили?
— Они учили меня силе тренированного разума.
— И это именно то, что придает силу словам Мессы?
— Да, именно это, и плюс огромная сила самой Церкви, способной вернуть обратно вложенную энергию. Вот почему от Римской Католической Мессы исходит такая энергия, какой не ощутить от англо-католической. А. Ц.[6] не знает, как правильно тренировать своих людей.
— То есть это не вопрос теологии?
— Нет, это вопрос психологии — по крайней мере, так думаю я, хотя по мнению всех церковных авторитетов это ересь.
— И именно поэтому для проведения Черной Мессы требуется священник-вероотступник? Потому что это тренированный человек?
— Именно так. Он знает, как вложить силу в этот обряд.
— Послушайте, Джелкс, а не проведете ли вы Черную Мессу для меня, ради разнообразия?
— Нет же, чертов вы придурок, я не буду этого делать, это слишком опасно.
— Но вы только что сказали, что всё это только психология.
— Может быть, но подумали ли вы о том, что именно вы этим всколыхнете?
— Всколыхну где?
— В самом себе.
— Что я всколыхну в самом себе?..
— Ну, подумайте; поразмыслите над этим.
— Не уверен, что я могу подумать об этом. Мне не хватает информации.
— У вас будет ее предостаточно, если вы сможете ее правильно использовать.
— Ну, я могу понять, что представляет собой Черная Месса, описанная А. Е. В. Мэйсоном, когда злодей заставляет подтянутую обнаженную красотку служить ему в качестве алтаря и проводит ритуал на ее животе. Ясно, почему это становится своего рода встряской, однако я знаю десятки других, куда более прекрасных способов получения таких же эмоций. Чего я не могу понять, так это почему приятели каноника Докра, когда он просто сделал все наоборот и перевернул все с ног на голову, попадали на пол в припадке и искусали друг друга. Мне он показался просто смешным, он и эти его козлы.
— Вам бы не было смешно, если бы вы были ревностным католиком.
— Нет, конечно. Я полагаю, что это было бы осквернением всего того, что было бы для меня свято. А поскольку нет ничего, что я почитал бы как святыню, то Черная Месса, описанная Гюисмансом, не может меня шокировать. И раз даже в ней нет ничего шокирующего, то я сомневаюсь, что меня может шокировать обряд, описанный Мейсоном. Так что же мне теперь, отказаться от этой бесполезной затеи и смириться с жизнью, в которой не будет никаких сильных эмоций?
