Дуло сильнее ткнуло в мой затылок, принуждая подчиниться.
— Передай, я согласен, — глухо сказал он.
— Сам передашь. Кидай!
Андрей дал заложнику отойти и поднял руки, боком демонстрируя пистолет — подойди, забери. Спокойно следил, как его окружают, но по обреченным глазам и ассиметричному рту было понятно, что он знает, чем все закончится.
Ну зачем ты пришел…
Меня увидеть, убедиться, что жива — для этого привел заложника? Они готовились кинуться, кружили, как стая шакалов, но боялись приблизиться. Наконец, кто-то решительно забрал пистолет — Андрей отдал без сопротивления. Рывком его толкнули к стене, заставив расставить руки и ноги. По одному подойти не рискнули, обыскали группой — грубо и жестко, дергая, как куклу или труп.
— Повернись, — сказал охранник, а когда Андрей сделал это, сложив за головой руки, резко ударил в лицо.
Тот отшатнулся, налетев на бойца, заблокировавшего со спины. Его брали в кольцо. Мужчины были полны гнева. Тот, кто врезал — даже дышал тяжело, задыхаясь от ярости.
— Позови Власова, — невнятно сказал Андрей, взгляд вилял, он пытался держать под контролем всех одновременно.
Мужчине это не понравилось.
— В глаза смотри, тварь, — он шагнул вплотную — Ты наших людей полгода отстреливал. С тобой еще не закончили. Помнишь, как на войне со снайперами поступают?
— Помню, — Андрей усмехнулся, как пьяный.
Ему казалось это забавным. А я поняла, кто эти люди: по их машинам он стрелял, на них охотился. Об этом я читала в криминальной хронике. Когда его разоружили, дуло отодвинулось от затылка и я опустила голову, зажмурившись от отчаяния. Полностью оружие не убрали, я все еще чувствовала холодок на шее. Меня будут держать на прицеле, чтобы он дал избить себя, вывалять в грязи, унизить… Или что там еще делают с пленным снайпером.
Я услышала, что его ударили. Не стала смотреть. Мне хотелось потерять слух и совсем, совсем ничего не чувствовать. Пыталась уговорить себя, что мне не жалко. Я положила ладонь на живот и считала про себя. Сначала до ста. Затем вспоминала маму, учебу… Что угодно, лишь бы отвлечься. Хотя бы мысленно уйти.
Не выдержала, несколько раз кидала взгляды. Заметила, как он упал в центр кольца и его с минуту пинали толпой.
— Шеф, он безоружен, — сказал тот, кто держал меня на мушке.
Я вновь осмелилась посмотреть.
Андрея прижали к настилу террасы ногой. Я не видела лица, только очертания распластанного тела.
Из темноты появился Власов, хлопая в ладони, как на представлении.
