— Постарайся успокоиться, Ал.
— О чём ты? Только начало всё налаживаться, а тут шмяк тебя — и харизмой об асфальт! Да ещё в такой день.
— В какой такой?
Алан сделал паузу и поморщился.
— Да годовщина нашей свадьбы.
— Сегодня? Правда? Поздравляю! Знаешь что, ты всё же успокойся и возьми вот это.
Ллойд достал из ящика письменного стола несколько купюр. Алан протянул руку, но тут же её отдёрнул.
— Что ты, Рон, я не могу…
— Бери–бери! Или считаешь, я не имею права сделать лучшему другу подарок на такое событие?
— Имеешь.
— Тогда за чем дело стало? Купи ей шикарный букет, пригласи в ресторан. Для удобства можешь мою машину взять.
— Твой лимузин?
— Ну да. А что тут такого? Ты ей пока ни о чём не рассказывай. Отдыхайте, празднуйте, а я как–нибудь надавлю на этого кретина Либендора, попробую уладить твою проблему.
Трекер, с благодарностью посмотрел на Рона. Проблемы… проблемы… И какой идиот придумал, что без них жизнь становится пресной? Вот без друзей — да. Без них жизнь вообще ничего не стоит.
Удивительно, но всего за три дня до этого они общались с Ллойдом в этом же кабинете, и тогда Трекеру приходилось успокаивать друга.
— Этот наглец присвоил открытие Штерна! — негодовал Ллойд. — О той работе не знал никто. Ты только посмотри, насколько этот гад терпелив и осторожен. Уже пять лет, как профессор умер. Это ж надо столько выжидать, чтобы потом всё захапать и подписать своим именем!
— Не понял. Кто он? Как украсть то, о чём никто не знает?
— Я знал Штерна. Альберт был моим другом, можно сказать, вторым отцом. После той истории в шахте, мы с матерью уже руки опустили, а он четыре года со мной провозился. Если б не его упёртость, сидеть бы мне до сих пор в инвалидном кресле.
— Ты никогда не рассказывал об этом.
— Ещё бы! Я тогда ни разу с вами и не связался, боялся напоминать о себе, пока не стану таким, как прежде. Но как же я мечтал рвануть в родной Гвентлин, когда болезнь отступит, и обнять вас! Вот в то время Штерн и пристрастил меня к математике, всю жизнь мою перевернул. Он стал для меня не просто другом — вторым отцом. Эх, какой был человек! — Рональд придвинул к себе большую чёрно–белую фотографию в металлической рамке и с теплотой посмотрел на изображение пожилого мужчины с пышными седыми волосами и умным взглядом. — Его отец всю жизнь проработал простым санитаром то ли в хосписе, то ли в приюте для стариков, а он вон чего добился… В любой сфере медицины, за что бы ни брался, всё получалось. Редкого ума человек, понимаешь? Гений! Столько жизней спас! А вот за своим здоровьем не очень–то следил.
