На десять лет моложе матери наследника, она ловко проникла в свое время в постель ярла, забеременела от него, родила Рерика. Но если Марну ей удалось сместить на роль второй жены, а самой стать первой, то с сыном ее вышла промашка: не благоволили к нему боги – не дали крепкого здоровья, а значит, не судьба была тому править нордами, никогда.
–– Ох, как блестит это блюдо! – руки алчной женщины так и потянулись к сундуку.
–– Сядь, Гулла! – тут же вскипел Тормод. – Знай свое место!
Иногда Ансгару казалось, что отец жалел, что допустил к себе так близко эту женщину, но дело было сделано, ребенка от нее он признал, а Марна тогда уже сама отказалась далее спать с ним.
–– А почему здесь одежда сплошь женская? – протянула своим писклявым голосом первая жена ярла. Вот же заноза, и окрики супруга на нее не очень действовали: так и крутилась веретеном около добычи. Ей велено было сесть за свой стол, а она вытягивала шею к следующему сундуку, который поставили рядом с предыдущим. – Какая богатая шуба. Ой, еще одна! Но они же… маленькие…
Как только прозвучало ее разочарованное «маленькая», перед глазами Ансгара предстала та мелкая девчонка, чье легкое, словно перышко, тельце отнес в свою усадьбу. Вспомнил, что оставил ее лежать на собственной постели в беспамятстве и с горящими щеками. От этого нахмурился и задвигал плечами, а Гулла, похоже, по-своему его поняла.
–– Да не трогаю я тут ничего! Зачем так меня глазами прожигать? Просто нам с Тормодом уже донесли, что вам посчастливилось наткнуться на богатый свадебный обоз славчан. Это же, так понимаю, все сплошь приданное? Невестино! Вот и меха, и душегрейки и рубашки с платьями… и все невозможно маленькое, разве что подростку впору. Что за мелкота та невеста? И не ее ли ты, сынок мой названный, к себе в усадьбу оттащил?
А, правда? Вот и раз! Отчего ему раньше в голову не пришло, что сделал своей именно невесту из того свадебного обоза славичей? Почему-то не думалось так, а все больше, что могла оказаться подружкой или просто гостьей на свадьбе.
–– Видела я, все видела! – продолжала верещать Гулла. – Какое же на ней платье было! Да на нем жемчуга одного на пуд…
Да он же ни о чем тогда думать не мог: кровь кипела, как никогда. Дела не было, кто перед ним, какие выгоды с той особы мог бы получить. И сначала в голову ударила, бесспорно, злость, но потом… какая сила заставила пойти до конца и овладеть девчонкой? От всех своих правил и привычек отказался, накинулся на нее зверем. Но только ли пылом жаркой битвы был опален?.. Нет, не хотел Ансгар думать об этом, не сейчас. Время пира пришло, а не копания в душе. Вот и мотнул резко головой, разгоняя навязчивые мысли.
