Ветер, подхвативши ее, до земли не долетевшую, понес, погнал белую пелену вдаль. По-за селище, по полюшку, и дальше — к самому Седому Лесу…
***
Яринка, молча подобравшая упавшие в снег вещи надолго ушедшей подруги, ещё некоторое время смотрела ей вслед, а после печально шепнула:
— Береги себя, Нежана!
Уж кто-кто, а лесовиковская травница хорошо знала — это снежная стая приходит в мир с первой метелью, и уходит с последней, а нынешнему вожаку до того дела нет. Вожак — он на то и вожак, чтоб на всякое дело свое мнение у него было.
И пусть приезжие колдуны думают, что хотят, но она, Яринка, твердо знает, что уж лучше иметь под боком снежную стаю, чем добрую дюжину обычных, а в придачу — прорву разной нежити, что завсегда в зиму вокруг человечьего жилья крутится. Снежные-то волки соперников крепко не любят. А потому, она, Яринка, будет молчать пока ее пытать не начнут, а коли вдруг и начнут то и тогда до последней невозможности молчать о нынешних делах станет. А сейчас ей еще надобно припрятать одежу да обувку подружки промеж своих пожитков.
Яринка вернулась в натопленную, теплую после морозца избу. И дверь за собой тихохонько прикрыла.
***
Снежная поземка прошла через селище белой волной.
Дядька Ждан, выглянувший по ночному времени на брех дворового кобеля, только проводил ее сощуренным взглядом.
Ушла, значит. Раненько об этом годе.
Кто обретается у него в трактире в подавальщицах, он ведал распрекрасно. Супруга любезная врать мужу и утаивать от него важное, привычки не имела. А потому, когда лекарка, притащив к себе из лесу голую да растерянную девку, пришла к трактирщице, бабе разумной и уважаемой зело, за помощью, та сразу обо всем поведала мужу. И просила за чужую девку, как за свою родичку. Старая Твердислава добра не забывала, и как пришел ее черед — добром же и ответила. А дядьке Ждану что? Нежанка оказалась девкой рукастой, работящей, без дела сидеть не приученной, и прочих подавальщиц в узде держала надежно. А уж шугануть по ранней весне да поздней осени гусляра, ежели какой ненароком забредет, и не труд вовсе. Дурела от музыки снежная волчица, вызов слышала и отвечала сопернику не колеблясь. Ну, да не так чтоб очень часто гусляры да иные песельники в местной глуши случались…
Он хмыкнул, глядя в сторону Седого Леса.
Надо Твердиславе сказать, что бы завтра Нежкины вещички прибрала, да в дальний сундук попрятала. Глядишь, об будущей весне пригодится, хозяйственно подумал дядька Ждан, и вернулся в трактир.
