И вот пошли к нам письма. Сколько же их, женщин одиноких — не счесть! Одна даже так мечтательно писала: «Может быть, это мой Будулай…» Кто не помнит — Будулай — это цыган из фильма. Он оставил жену, русскую, с ребенком, а потом вернулся, такой красавец в кудрях, в усах. Сын стал уже взрослым, а жена сохранила былую прелесть и русую косу вокруг головы. Но на этот привет Евгений Алексеевич реально взглянул и сказал: «Я не Будулай». А по другим адресам стал наносить визиты.
В эти поездки я снаряжала его и умоляла помыться, но он отказывался: «Я год не мылся, с чего это я буду мыться?» Приодеть его хотела — белую рубашку, гуманитарные луноходы-говноступы цветов российского триколора. Он наряжался, убывал на несколько дней, но приходил назад недовольный: эта неподходящая, ей нужен только работник — дрова возить, хлев чистить и все такое. А эта вообще баба деревенская простая, что я с ней жить буду? Так сватовство тянулось, и все одни неудачи. В конце концов он уехал в свой Екатеринбург — Свердловск.
Прошел год. Как-то, подходя к дому после какого-то делового похода, слышу бравую музыку. Что это? В доме в углу за столом ребята — рисуют, только спины видно, а на переднем плане двое: Евгений Алексеевич! И женщина — в красном — и куртка и все остальное — как пожарная машина. Какой-то ящик у них на коленях и играют на всю ивановскую! А рожи! — Полны сами собой. Царица небесная! Что же это такое? «Это Ольга!» — сообщает Евгений Алексеевич. «Очень приятно» — это я говорю. А Ольга ничего не говорит. Потом встала она, я гляжу — беременная изрядно. Отозвала я ее и спрашиваю: «От него?» — «Еще чего!» — отвечает. И понесла-понесла про сожителя, общежитие, пожитки — некрасивое все и сама некрасивая, но нахальная. Я ее на благолепицу настраиваю: «Будешь с ним жить?» — «Ну». «Будешь ребенка растить — поможем». — «Ну». Потом его спрашивала, где он ее нашел. «На вокзале. Квартиру продал, — достал толстую пачку денег, — ей все купил, что она захотела». Изменился он совершенно — быстрый стал, верткий. Очень скоро и говорит он мне: «Нам надо съездить за вещами, а вы купите нам дом, вот деньги». И отчалили. За это время как раз вышел случай купить Марфушин дом за бесценок и на 210-м приобрели домик финский щитовой. Большую часть денег дали французы.
Явился Евгений Алексеевич скоро, один, убитый горем. Рассказал, что в поезде начались у нее схватки. Они сошли с поезда в каком-то пункте, там был роддом, где благополучно она произвела на свет младенца. Евгений Алексеевич жил в гостинице, носил ей виноград и пр. На 3-й день ему сказали, что мать сбежала, ребенка оставила. В отчаянии и безумии он хотел взять ребенка, да кто ж ему даст!
