Она, на которую я любуюсь: Она вся напоказ, сплошной театр. Спектакль для меня. Играет так, что не к чему придраться. Я люблю хорошую игру. Но от этой игры произошло много беды в конце концов. Поговорить бы однажды, может, будем настоящими, какие есть. Но мы разыгрываем пантомимы. А если вдруг прорвется немота, то одна сплошная ругань, анафемы… Чего я хочу? Мне хочется когда-нибудь погладить ее по голове, по смоляным коротким волосам… А что до степей и коней…
На заре всего нашего дела мы мечтали о лошади: вот спасение, вот красота нашей будущей жизни! Деревенские лошади вымирали, как колхозники — на глазах. Но вот пришла телеграмма: в Москве продается лошадь. (Сгорела конюшня!) Явилась я срочно и взялась за торги… Без кола без двора, интеллигентная женщина, да и не в молодых годах… И купила двух! Кобылу буденновской (?) породы и жеребца. Вот сколько пороху было тогда!
Я вызвала Ее на помощь. В это время она бывала у нас наездами — и все продолжительней. В колхозе наняли грузовик, настроили борта, пригнали в Москву, взвели коней. Она села в кабину со своей собакой, один молчаливый взгляд и — вперед! (Ей я доверяла вполне, потому что Она бросила школу, чтобы на ипподроме чистить стойла, у многих современных девочек такой синдром.) Коней укутали одеялами-попонами — зима, февраль; привязали к переднему борту. К заднему еще подгрузили продуктов — мешок крупы, мешок сахара и большую копченую рыбу (кто-то пожертвовал) — то, о чем только мечтали. Я ночным поездом должна была поспеть к их приезду.
Думали ехать медленно — мороз, ветер в лицо, т. е. в морды, 500 км пути. Но в результате ехали быстро: водитель хотел домой. Попоны слетели к чертям и были затоптаны вместе с продуктами. Кобыла Вишня выжила, вероятно, благодаря своей породе. А жеребец Принц, беспородный, отвязался в пути, проделал дырку в мешке с сахаром и, может быть, выжил благодаря тому, что подкреплялся дорогой. Прибыли ночью, в метель. Водитель высадил их на обрыв и уехал. Дом был темный, дверь на замке и сарай с дверями слишком низкими, непроходимыми для лошадей. Маше и пацанам было дано задание отбить верхние доски у дверей сарая и встречать, но кто-то что-то не понял, и Маша с ребятами ушла в Любутку, где почему-то они заночевали. Она вышла из положения (и не сказала как). Я приехала на поезде днем. Все нашлись, кто потерялся. От счастья, что все целы и что у нас есть два коня, забыли мы все на свете. И казалось потом, что всем было легко.
