Потом, вероятно в отместку за данное Чарльзом интервью, в котором он утверждал, что «сохранял верность жене и вел себя по отношению к ней честно», 20 ноября 1995 года (случайно или нет, в день 48-летия свадьбы королевы с принцем Филиппом) Диана устроила представление, впоследствии вошедшее в анналы королевских легенд. Трагически глядя в объектив глазами, под которыми залегли черные круги, она поведала нации «правду» о своем браке – или, по крайней мере, собственную ее версию – и выдала запомнившуюся всем фразу: «В этом браке нас было трое, как-то тесновато». Но при этом, конечно же, напрочь упустила из виду тот факт, что из-за ее собственных любовников плотность населения в нем возросла еще больше.
Диана также говорила, что Чарльз не годится на роль короля: «Не знаю, сможет ли он когда-либо к ней приспособиться». И даже пыталась узурпировать функции Ее Величества, заявляя, что ей хотелось бы быть «королевой человеческих сердец». Если бы монархия была демократическим институтом, Диану в тот вечер избрали бы его главой, а королеву отправили бы в отставку и выставили из Балморала вместе со всеми ее корги.
В 1996 году Чарльз и Диана, вполне предсказуемо, развелись, и королева явно испытала облегчение, полагая, что мука закончилась. Но это оказалось ошибкой. Все так же искусно манипулируя средствами массовой информации, Диана ухватилась за Тони Блэра и стала чем-то вроде «лица» его предвыборной кампании, что побудило его объявить ее «народной принцессой».
Королева, вероятно, даже это восприняла с чувством юмора – став в 1997 году премьер-министром, Тони Блэр очень похоже копировал, как Ее Величество его отчитывала: «Теперь, Блэр, больше никакого вздора о принцессе, королева народа – я».
Хотя Диана крутила романы практически на глазах у публики, ей по-прежнему разрешалось жить в Кенсингтонском дворце, в доказательство того, что Ее Величество, как бывшая свекровь, ведет себя по отношению к ней в высшей степени терпимо. В 1997 году выбор принцессой нового бойфренда стал настоящим вызовом для британского истеблишмента. Им стал Доди аль-Файед, сын бизнесмена Мохаммеда аль-Файеда, владельца знаменитого лондонского торгового центра «Хэрродс» и парижского отеля «Ритц». Господин аль-Файед, выходец из Египта, в течение долгого времени был занозой в глазу правящей элиты. В 1994 году он спровоцировал правительственный кризис, поведав о том, что ему доводилось платить некоторым депутатам за то, что они поднимали в Парламенте нужные ему вопросы. Потом он принимал активное участие в кампании по отделению Шотландии от Англии, утверждая, что «Вам пора проснуться и отгородиться от англичан с их ужасными политиками… А когда вы, шотландцы, вновь обретете свободу, я готов стать вашим президентом».
