Мы остановились в пригороде, на какой-то занюханной станции среди одноэтажных домишек, слякоти и порывистого ветра. Мангазея славилась своей погодой.
Рота, пулеметная команда, бомбометчики и снабженцы выстроились прямо на перроне. Я прошелся вдоль строя, а потом, молясь Богу, чтобы не сорваться на фальцет, заговорил:
– Солдаты! Офицеры! Друзья! Честно говоря, в прекрасной Мангазее сейчас происходит черт знает что. Если нас – "хаки" – зовут на помощь, чтобы обеспечить имперские закон и порядок – значит, дело дрянь. Поэтому я ожидаю от вас предельной внимательности, собранности и взаимопомощи. Насколько мне известно, в городе сейчас – кавалерия Рыльского… – строй загудел, как растревоженный улей, с кавалеристами у нас была давняя нелюбовь. – Так что нам придется показать местным, как должны выглядеть и вести себя настоящие имперцы! Зайдем в город как на свадьбу, братцы, а?
Дождавшись одобрительного гомона, я дал людям четверть часа, чтобы оправиться и привести в порядок форму после тесноты поезда. Сам тоже прошелся щеткой по шинели, вычистил сапоги, прекрасно понимая бессмысленность таких усилий при нынешней погоде, поправил портупею и кокарду на фуражке.
– Ну, с музыкой, шаго-о-ом – марш!
Барабан выбил будоражащую кровь дробь, а потом перешел на походный ритм. Подключилась флейта. Знаменосец развернул имперский штандарт и мы пошли – как на свадьбу, чеканя шаг по заляпанной грязью и конским навозом мостовой – от станции к центру. Туда, где располагалось полицейское управление.
Хлопали ставни, кое-кто из прохожих останавливался, чтобы поглазеть на диковинных зверюшек – имперскую пехоту. Но большая часть просто спешила убраться с нашего пути – и это было странным.
Если честно – мы привыкли к другому отношению. Не всегда, конечно, кричали барышни ура и в воздух чепчики бросали, но закрывать ставни и бежать, когда идут имперцы – это мы видели только в оккупированных областях Протектората и на совсем лоялистском северо-востоке.
Навстречу нам вдруг вылетела двуколка, запряженная парой гнедых лошадей. Завидев колонну солдат, худой господин, правивший лошадьми, потянул за вожжи:
– Тпр-р-у-у!
Сидевший рядом с ним толстый господин в каракулевой шапке досадливо поморщился:
– Господи ты Боже мой, еще имперцы? Сколько можно-то? Опричники!
– Это не те имперцы, это другие. Смотрите – "хаки"! – резонно заметил худой.
– Все они одним миром мазаны! – бескомпромиссно заявил толстый и плюнул на мостовую.
