— Нет больше Гилля-то, кормильца нашего, — прошепелявила она жалобным голосом. — Был, да помер на минувшей седмице. Сынков моих уж второй год как нет, в битве за короля нашего, храни его Создатель, головы сложили. Вот только мы с дочкой остались, не обессудь, благодетель.
Данник недовольно насупился и вперил тяжелый взгляд в старушку.
— Вот как? Прямо перед уплатой подушного и окочурился?
Старуха Линне открыла беззубый рот и схватилась за сердце, а из толпы послышались робкие крики: «правда!», «так и есть!», «помер Гилль!».
Данник сузил глаза:
— А не плутуешь ли, старая? Чтобы подать не платить? Твой-то старик весь минувший год воздух портил, а тут так вовремя помер!
— Отчего не платить? — поднял густую бровь Милдред, принимая от слуги чашу с горячим вином. — Пусть платит.
От этих слов растерялась не только Линне, ошеломленно схватившаяся за руку дочери, но и сам данник, недоуменно глянувший в сторону правителя.
— Это как же, милорд? С мертвых душ подати собирать?..
— Так ведь сам говоришь — он прожил весь год. На моей земле прожил.
— Но ведь это не по закону, милорд…
— Если законы позволяют людям плутовать, это плохие законы. Придумаем новые, — Милдред сделал глоток из дымящейся чаши и обратился к Линне: — Добро-то, поди, весь год вместе с покойным наживали! А теперь думаешь себе оставить его долю?
— Да какое добро, благодетель? — всплеснула Линне сухой ладошкой и затряслась, что осиновый лист. — Убыль одна. Болел он, сердешный. Доходу от него никакого не было! Да и пил он!
— Так это ты его и споила, старая? — забавлялся Милдред, наблюдая за усиливающимся страхом старушки. — До смерти? Признавайся!
— Святой Создатель! — Линне осенила себя знамением. — Как бы я могла! Всю жизнь ведь с ним прожили, душа в душу! Это ведьма окаянная его заморила! До смерти зарезала!
Я стояла ни жива ни мертва, не решаясь вздохнуть. От мороза зябло тело, но горькие слова старухи холодили душу.
— Ведьма? — Милдред заинтересовался так, что подался вперед. — Что, настоящая?
— Как есть настоящая, добрый господин, — залопотала Линне и впилась в меня недобрым взглядом. — Вон она, чтоб ей пусто было!
Милдред рассеянно обвел взглядом толпу.
— Пусть выйдет да покажется, какова из себя.
Чьи-то руки потянули меня за рукава, толкнули в спину; я невольно углядела в толпе Ираха, который сочувственно проводил меня взглядом и крепче прижал к себе сына Свейна. Ну, вот и нашла меня моя расплата.
— Что мешкаешь? — повысил голос Милдред. — Или колдовать вздумала? Не старайся, меня твое колдовство не возьмет: я с детства от порчи заговорен.
