Энги взлетел на своего коня так, словно в седле был рожден — несмотря на мою безмерную печаль, я невольно залюбовалась его ловкими движениями.
— Держись прямо за мной или рядом. Поедем по тракту через лес: так будет гораздо ближе, чем петлять деревнями.
— Как скажешь, — сухо ответила я и слегка ударила стременами по бокам коня.
— Ну, это ведь ты у нас принцесса, тебе и приказывать, — буркнул в ответ Энги, даже не глянув в мою сторону.
Я промолчала и отвернулась, чтобы скрыть от него вновь выступившие слезы.
До самого вечера мы ехали в тяжелом молчании; лошадиные копыта с хрустом прорезали слежавшуюся снежную корку, все еще покрывавшую лесную почву. Я думала свою горькую думу и время от времени поглядывала в спину Энги, укрытую дорожным плащом. Он не выглядел счастливым, сопровождая принцессу во дворец, и это доставляло мне болезненную, нездоровую радость. Вчера я кричала ему в припадке отчаяния, что он просто хочет продать меня подороже, просто хочет получить обещанную награду, как за спасенного принца, а он молчал в ответ, глядя на меня потемневшими болотными глазами. Сегодня я уже не была так уверена в том, что он хочет меня продать. Думаю, ему все же хотелось оставить меня себе. Но он не мог. В этом весь Энги.
Мой Энги, как я считала еще недавно.
— Где лошадей-то взял? — спросила я, чтобы хоть как-то развеять гнетущую тишину, нарушаемую лишь лошадиным фырканьем и скрипом снега под копытами.
— У Огнеда одолжил, — нехотя ответил он.
— Вот так прямо и одолжил? — удивилась я. — И он просто так, без вопросов, отдал тебе двух лошадей?
— Я сказал, что в столицу по делу съездить надо, — Энги покосился на меня из-за плеча, — ты не волнуйся за него, старый хрен содрал с меня за лошадей столько, будто я их купил, а не на время взял. Мне-то они зачем? Отвезу тебя, и… верну ему животинок.
Мне показалось, что Энги задохнулся на последней фразе, отворачиваясь от меня.
— Ты… сказал ему правду? — тихо спросила я.
— Нет.
Не знаю, почему, но я вздохнула с облегчением.
— А как ты объяснишь людям, куда я делась?
— Ты не можешь ехать молча и не доставать меня? — грубо рявкнул Энги, обернувшись на миг, и тут же пришпорил коня.
Пришлось умолкнуть, хотя не думать о будущем я не могла.
Темнота застала нас прямо на лесном тракте, и нам пришлось свернуть в сторону, чтобы поискать ночлег. Пока я разбирала сумки и раскладывала на попоне еду, Энги хмуро рубил еловые ветки, чтобы соорудить подобие ложа прямо на снегу. Сверху он покрыл ложе второй попоной, воткнул несколько веток густым веером вокруг ложа, защищая от ветра. Молча развел костер, поджарил наколотые на веточки кусочки вяленого мяса. Я без аппетита пожевала немного хлеба с кусочком козьего сыра.
