Нужно только понять, как претворить план в жизнь. Что ж. Можно начать и с выбора дракона, которого я хочу подчинить. Ведь скорее всего, это должен быть кто-то из женихов. Во-первых, они будут рассматривать нас как будущих жён и любовниц, им легче понравиться. А во-вторых, уж лучше использовать единственное заклинание не здесь, в центре драконьих земель! Бежать отсюда, из дворца, с отбора? Чем дальше, тем хуже я это представляю. За дни, проведённые с драконами, я поняла ту грустную улыбку Найтера.
Сотни чудовищ вокруг захотят меня остановить. В крайнем случае — найти.
Но если кто-нибудь заберёт меня в свои земли? Если я подчиню дракона, который станет моим мужем?
Там, в своём доме, он наверняка сможет устроить всё так, чтобы отпустить меня, не привлекая внимания.
Я устрою всё так, чтобы он меня отпустил.
Мне нужен кто-то… не очень сильный. Тот, кто выглядит безобиднее других.
Пожалуй, я действительно хочу увидеть женихов.
— Небесные лорды. Вашему вниманию я представляю человеческих невест.
Мы гуськом заходим в большой светлый зал. Я пытаюсь привыкнуть к тому, что здесь всё светлое, всё большое — но убранство и роскошь снова бьют в глаза.
По мраморному полу раскинуты ковры. Синие, красные, зелёные — с золотой бахромой и узорами. На коврах лежат подушки, стоят низкие кресла, столики, диваны. Ветер колышет полупрозрачные занавески на огромных окнах, шевелит листья растений в кадках.
Среди всего этого великолепия расположились мужчины. Между диванами и подушками снуют слуги, подносят вино и еду. А вот те, кто сидят — кажется, их двенадцать, как и нас.
Женихи.
Драконы.
До этого я никогда не видела столько драконов рядом. Сейчас по телу бежит дрожь, потому что взгляд впивается в их лица и фигуры. Мощные. Сильные. Волосы непривычных оттенков: чёрные, серебряные, рыжие и зеленоватые. Глаза ярких цветов со змеиными зрачками. На пальцах одного темнеют заострённые пластины — и я с трудом понимаю, что это настоящие когти.
Дракон втягивает их при нашем приближении. Но зрелище всё равно волнует.
Мурашки скользят по спине, ладони холодеют, но я двигаю ими — и приказываю себе держаться. Не бояться. Этих оценивающих, безмерно уверенных и острых взглядов.
Нас пожирают глазами сильнее, чем мы рассматриваем мужчин.
Тот, кто сидит в центре, кажется невозмутимым. Мужчина с короткими серебряными волосами и в свободных одеждах прислонился к спинке кресла, но всё равно выглядит ужасно прямым. Взгляд у него ртутный, прямо как у вестника, только горит ещё ярче. Выражение лица — нечитаемо.
