— Довольно, — Салем обхватил меня за талию и дернул назад, как раз когда дверь захлопнулась.
Перед глазами встала красная пелена, мой темперамент пребывал где-то между бредом и припадком. Размахивая руками, я дергалась в руках Салема, пока мои ноги не перестали касаться пола.
— Тебе нечего сказать? — заорала я на дверь, дико брыкаясь и прижимаясь спиной к груди Салема. — Это чушь собачья! Если мир решит поставить себе клизму, тебе лучше спрятаться, сукин ты сын, потому что ты экскремент, который болтается ниже всех. Самый грязный, самый паразитический засранец. Назвать тебя заразой было бы оскорблением для всех честных болезней. Ты хуже, чем гибрид, потому что гибрид не притворяется тем, чем он не является. Ты — фальшивка. Паршивый подражатель, который прячется в норе. Ядовитый, мертвый засранец! Ты даже не…
— Ладно, хватит, — Салем прикрыл мне рот рукой, и его грудь тяжело вздымалась у меня за спиной. — Вот тебе и цивилизованно поговорили.
Он что, смеется надо мной? Я ударила его локтем в живот, и он не сдержал сорвавшийся смешок.
Как мне отсюда выбраться? Что, бл*дь, мне делать? Я отпихнула его руку от своего рта, дергаясь и хрипя в его парализующей хватке, задыхаясь и не в силах остановить слезы, обжигающие мои глаза.
Эдди мог вернуться в лагерь в любой момент, а мои отцы… черт возьми, я даже не могла представить себе выражение их лиц, когда они поймут, что меня с ним нет. Их возмездие моим похитителям будет кровавой бойней и проклятием, но сначала они должны будут найти меня. В этом-то и вся загвоздка. Я убежала в арктическую пустошь, где ежечасно шел снег, где мои следы будут похоронены, где меня никогда не найдут.
Я сама по себе. С Салемом.
Повернувшись в стальном кольце его рук, я позволила своему взгляду скользнуть вверх по его точеному торсу и задержаться на гладкой, лишенной жил шее.
— Мы отсюда не выберемся.
— Выберемся, — он коснулся костяшками пальцев моего подбородка и заставил посмотреть в поразительное серебро его глаз. — Мы просто должны дать им то, чего они хотят.
Он провел большим пальцем по моей нижней губе, и моя кожа вспыхнула под его голодным взглядом.
— Секс — это единственное, о чем ты думаешь? — мой голос звучал напряженно, мои эмоции напоминали наэлектризованный провод и готовы были пролиться по моему лицу через секунды.
— Я думаю об уликах, Доун. Зубная щетка, мыло… зачем им заботиться о нашей гигиене?
— Может быть, они собираются продать нас тому, кто больше заплатит.
