Зима же звала всё громче, всё настойчивее, торопясь успеть до прихода весны, спеша получить своё прежде, чем пройдет время суровой северной богини…
* * *
Наверное, скажет сегодня. Обычный субботний вечер, вторая половина февраля на календаре. Белые узоры на нижней части оконного стекла, и Эжени, зажав телефон между плечом и ухом, присела на край подоконника на кухне, коснулась обеими руками холодной зимней росписи. Под кончиками пальцев узоры словно ожили, потянулись вверх по стеклу, скрывая многоэтажку напротив, освещённый фонарями двор, коричневые от грязного мокрого снега дороги. В серебряных цветах угадывалось обещание покоя, улыбка Зимы, по-матерински ласковая, добрая. Минута-другая, и пальцы перестали ощущать холод, по телу прокатилась волна легкой слабости, даже голос мамы начал звучать тише, глуше. Сущность же, наоборот, к немалому удивлению хозяйки, противилась зову и сейчас, как уже бывало не раз, обожгла изнутри голодом, знакомым, опротивевшим желанием не только тепла, но огня. Того самого, в котором было так восхитительно, так сладко растворяться.
Уж больше месяца прошло, а сущность всё не может забыть, тянется, ждет.
Телефон соскользнул с плеча, но Эжени, отдёрнув руку, успела перехватить мобильник, вернула к уху.
— Что ты сказала, мам? Прости, я не расслышала.
— Говорю, что ты у меня хитрая скрытная лисичка, — мама рассмеялась добродушно.
— Разве? — о чем они вообще говорили последние пять минут?
— С детства такой была. Ты же собиралась рассказать мне, а пуще того познакомить?
— С кем? — нить беседы терялась упрямо.
— С твоим молодым человеком.
— Каким молодым человеком?
— Высокий, сногсшибательно красивый, представился Дэсмондом. Или он не твой молодой человек?
— Что? — только и смогла пробормотать растерянно.
Дэсмонд встречался с её мамой? Как, когда, зачем?!
— Недели две назад возвращаюсь я с работы, стою на остановке, и вдруг тормозит рядом роскошный автомобиль, опускается стекло и такой в высшей степени приятный молодой человек предлагает меня подвезти до дома.
— И ты села в машину к незнакомцу?! — опешила Эжени. — Мама, ты что, совсем новостей не смотришь? Мало ли какие у него могли быть намерения!
— Дорогая, по-твоему, меня так легко снасильничать или убить? — усмехнулась мама. — А владельцу такого авто вряд ли пригодится содержимое моей сумки или мои дешёвые украшения.
— Мама!
— Я почти тридцать лет мама и, кстати, ещё надеюсь стать бабушкой. Во всяком случае, моя сущность восприняла его благосклонно. Дэсмонд теплый, — со значением добавила родительница. — И руки откуда надо растут.
