В одном из писем Ноя оказались и такие строки: «Масса везде с нами, но из лидеров только на Благоева, Димитрова… можем всегда и везде вполне рассчитывать».
Многое сказало мне это свидетельство большевика, дошедшее к нам из того бурного военного времени, которое отделяли всего два с лишним года от Октябрьской социалистической революции…
В конце «реферата», вытирая платочком капли пота на острых залысинах, Парвус прокричал:
— Объединение демократических стран против России — вот наша задача, вот историческая заслуга германской социал-демократии перед всей Европой!
В зале раздался откровенный смех, все задвигали стульями, громко заговорили.
У выхода к Георгию и Ною подошел Иван, приехавший на доклад из Перника.
— Дрянной человек, — сказал Иван. — Его могли побить, если бы нас не предупредили, что надо сохранять спокойствие.
На улице Буачидзе сказал Георгию:
— Его не побили только по партийной дисциплине. — Буачидзе зло рассмеялся. — Прекрасное продолжение нашего разговора; если уйдем мы, наше место займут агитаторы за уничтожение человечества и мировой культуры.
— Нет, вечный бой!.. — решительно сказал Георгий, отрываясь от своих дум.
— Вечный бой! — с силой повторил Ной.
Спустя месяц оба они были на всебалканском митинге, созванном «тесняками» вместе с румынскими и сербскими социал-демократами в Софии. Ной опять записывал выступления ораторов, слушая, как Дед говорил о братской солидарности с большевистскими социал-демократическими депутатами Думы, которые были осуждены на пожизненную каторгу в Сибири «хулиганствующим царизмом».
Осенью Ной передал Георгию брошюру Ленина «Социализм и война» в издании редакции газеты «Социал-демократ».
— Читай, — сказал он. — Тут и о болгарских товарищах есть кое-что.
Они сидели в канцелярии синдикального союза. Георгий взял брошюру, начал просматривать. Вскоре он уже впился глазами в текст, позабыв о друге. Ной не мешал, догадывался, что испытывает сейчас Георгий. Лицо Георгия стало сосредоточенным, торжествующая улыбка осветила его и придала ему какую-то особенную живость и силу.
«И парламентаризм признают наши товарищи из РСДР Фракции, — читал Георгий, — признают болгарские, итальянские товарищи, порвавшие с шовинистами. Парламентаризм парламентаризму рознь… Парламентская деятельность одних приводит их на министерские кресла, парламентская деятельность других приводит их — в тюрьму, в ссылку, на каторгу. Одни служат буржуазии, другие — пролетариату. Одни — социал-империалисты. Другие — революционные марксисты».
