Ранки щиплет, но терпимо. Обработав их, я надеваю чистые носки и шлепаю на кухню, где безнаказанный бандит крутится у плиты, соображая что-то вроде омлета. Интересно, много скорлупы мы сгрызем?
— Ты не умеешь готовить, босс? — осторожно интересуюсь я, крадущейся тенью преодолев кухню, погруженную в матовый полумрак. Даже здесь задернул шторы, а навесной торшер приглушил.
— У меня другие увлечения, — отвечает он через плечо.
Ну кто бы сомневался?!
Я взглядом скольжу по его обтянутым тканью рубашки рукам и едва скрываю улыбку.
— Дай сюда. — Я забираю у него венчик и начинаю взбивать яйца с молоком. — Надо интенсивнее, видишь? Вот так. Поруби лучше зелень и потри сыр. Справишься?
Он смотрит на меня так хмуро, будто я попросила его до Луны пешком смотаться. Это даже забавно — наблюдать за тем, как злой дядька с пистолетом за ремнем, теряется от просьбы об элементарных вещах. Останься он на необитаемом острове, и скорее застрелится, чем прокормит себя.
Какой же ты несамостоятельный, босс, про себя хихикаю я, смазывая сковороду маслом и выливая в нее смесь. Пока вожусь с накрыванием на стол, Люков вытаскивает из пакета две бутылки — с вином и коньяком. Поднимает на меня задумчивый взгляд.
— Буду, — киваю я.
Говорят, перед смертью не надышишься, но хоть расслаблюсь чуток.
— Леся Шумейко, — наконец заговаривает он, когда мы садимся за стол. — Это имя тебе говорит о чем-нибудь?
Я пожимаю плечами.
— Нет.
Он чуть сощуривается, привычным движением наливая мне вино, а себе коньяк. Думает, вдруг вру. Не вру, успокойся, босс.
— Почему ты развелась с мужем? — В его голосе я улавливаю какое-то неделовое любопытство.
— Если исповедуюсь, ты не выдашь меня Шаману?
Уголок его губ дергается. Он опускает взгляд на свой бокал, слегка бултыхает в нем янтарный напиток, но молчит.
Блин, ну скажи уже, что я ничего такая: умная, решительная, красивая и целуюсь офигенно. Фиг он признается в этом!
— Я не хочу вспоминать об этом, босс, — отвечаю я. — Не сейчас. Мне до сих пор больно.
И это не ложь. От развода с Максом мне гораздо больнее, чем от осознания, что я сейчас плачу по чужим счетам. Не просто же так я с библиотеки начала после избавления от депрессии.
Люков вновь смотрит на меня поверх стакана, делая долгий глоток и сверкая обжигающими меня глазами.
Да что, черт возьми, тебе от меня нужно?!
— Босс, дыру во мне прожжешь, — произношу я, на всякий случай поправляя халат, запахивая его до самой шеи.
