Спасенный рудник | страница 8

Предстоял еще час пути на лошадях.

2

Кара-Кыз

Тарасов проснулся с первыми проблесками утра. Принято считать, что именно в это время сон наиболее крепок, а он лежал с открытыми глазами, перебирая в памяти события последних дней.

По-осеннему белый, еще бессолнечный рассвет постепенно вырисовывал детали небольшой боковушки директорского дома. Комнатка служила кабинетом. Огромный письменный стол едва вмещался в простенке у окна, на нем были разбросаны папки, бумаги, книги.

Остальную часть комнаты почти целиком занимали железная кровать и старинный книжный шкаф, удивительно неуютный с несчетными резными украшениями. Через полуоткрытую дверь была видна внутренняя часть дома.

Рядом с кабинетом размещалась столовая с традиционным в те времена круглым столом посередине. Дальше следовала вторая боковушка, служившая спальней для хозяев дома.

Всюду сохранялись следы недавнего уюта, который поддерживался в доме, пока там жили жена и пятнадцатилетний сын Польникова.

Прошла неделя, как они уехали, оставив Ивана Васильевича поглощенного стремлением спасти рудник. Однако вера в добрый исход казалась мало обоснованной. Прекращение работ или даже полная ликвидация рудника порой представлялись неизбежными. Особенно больно было самому уничтожить все, что создано собственным трудом, уничтожить вопреки желанию и здравому смыслу. А ведь не исключена и попытка доказать, что как раз он, директор Польников, больше всех виноват в плохой работе рудника, а значит, и в его закрытии. В этом случае долго и трудно придется доказывать свою невиновность. Хорошо, если это можно будет делать в условиях личной свободы, а если все начнется с «перевода предполагаемого виновника на строгий режим». Проще говоря, под арестом. Именно для того, чтобы уменьшить возможные тяготы, он и отправил семью к родным в Ленинград.

Польников не мог свыкнуться с одиночеством в своем маленьком осиротевшем домике. Он был рад гостю и способен был без устали говорить ему о семье. О жене, до самозабвения любившей книги, несмотря на то что она очень рано потеряла значительную часть зрения и была вынуждена носить очки со стеклами в полпальца толщиной.

С гордостью он рассказывал, как сынишка излазил чуть ли не весь рудник, пробирался в заброшенные выработки, карабкался по горам в окрестностях; вместе с такими же сорванцами научился мыть золото в небольшом лотке.

Кто-то из ребятишек предложил всем вместе добывать ценный металл, складывать в общую железную коробочку, пока не наберется столько, чтобы хватило на оплату в «Золотоскупке» стоимости рубашки.