Увидев перед собой человека, сочувствующего их горю, женщины наперебой рассказывали ему о своих злоключениях. Но как только он спрашивал: «А как же думаете дальше?» — они замолкали или отвечали полушепотом: «Может, приедет еще он-то».
— Билеты, вишь, по чугунке у нас только сюда и были. Дальше, сказывали, водой… Мужики должны встретить на пристани, а на какой, не знаем, врать не буду, — продолжала разговор самая старшая.
— Коля говорил до большой пристани, — вмешался мальчуган лет восьми, напряженно вслушивавшийся в разговор взрослых.
— Пристаней много. Сказали бы вы, как она называется, я бы постарался сообразить, на какой рудник вам надо. Вот растяпы-то, — не выдержал Тарасов.
— Ты на нас не серчай. Мы и сами не рады. Сидели бы уж дома.
— Ну хоть что на том руднике добывают: медь, свинец, золото?
— Что ты, милый, какое там золото, ни к чему нам оно. Наши мужики плотничать нанимались.
— Но есть же у вас хоть какие-нибудь бумаги, документы, может быть, хоть письмо от мужиков?
— Справка из сельсовета на всех одна, в деньгах была завернута. Нету ее. Может, еще у Коли что есть, так он ведь отстал. Одни мы теперь. А ну как не приедет.
Кто-то из женщин всхлипнул. Это послужило сигналом для ребят. Двое или трое сразу поддержали матерей громогласным ревом.
Мальчуган, что вставлял реплику относительно пристани, подошел ближе к Тарасову и доверительно заявил:
— А Коля «мне сказку говорил, что пристань та на гусях держится, а мы туда поедем гусей смотреть.
— Как на гусях? — переспросил Тарасов.
— Молчи ты, непутевый, — оборвала малыша мать.
— Постойте, давайте-ка разберемся, — перебил ее Тарасов, — какая, ты говоришь, пристань?
— Не я сказал, Коля.
— А ты кто?
— Я Ванюшка.
— Ну ладно, пусть Коля. Как он говорил?
— Так и говорил.
Тарасов перебирал в уме одну за другой пристани вверх и вниз по реке от Семипалатинска.
…Вспомнился правый берег в верхнем течении Иртыша. Мачта со знаками глубин на высокой террасе, несколько домиков и небольших складов. Пристань стояла в самом нижнем конце широкой равнины, и, если двигаться вверх по реке, она открывалась взору сразу, как только пароход выходил из ущелья[3].
Может быть, Гусиная? От нее недалеко и рудник есть Зыряновский.
— Бабоньки! Может, и правда Гусиная?
— А тебе что, легче? Пущай хоть Лебединая.
К зданию вокзала подъехал какой-то возчик. Тарасов, увидев, что извозец свободен, дал команду:
— А ну, растеряхи, давайте грузиться! Поедем на пристань. Попробую вам помочь до этих самых гусей добраться.
