Мне пригрозили милицией, и я сразу же назвал фамилию и адрес. Отпустить меня отказались, кто-то из персонала пошел к нам на дачу. Заведующая велела запереть меня в кабинете. Я рыдал. Одна из служащих сказала сама себе: пусть они попрощаются, – и отвела меня под окно. Я до сих пор вижу эту картину в малейших подробностях, как видеоклип. Он махал руками и улыбался. Я продолжал рыдать. Редкостный случай – дедушка сам приехал за мной на машине…
– Что было потом?
– Няню выгнали со страшным скандалом, меня забрали в город. На следующее лето мы поехали в Крым. Потом меня отправили в лагерь в Болгарии. Потом – еще что-то. Потом академическую дачу не то продали, не то отобрали… Я пытался говорить с родителями, с дедом – они испуганно отмахивались.
– Вы еще бывали там?
– Приехал уже взрослым. Увидел на том месте ресторан и гостевой дом.
– Вы помните его фамилию?
– Мы не знали даже имен друг друга. Он называл меня «мальчик из крапивы», а я его – «урод из окна».
– Это работа для гештальтиста, – подумав, сказала я.
– Всё уже было, – вздохнул Роберт. – Два стула и прочее. Он ничего мне не ответил. Стало только хуже. Кроме гештальта, были еще психодрама, и арт-терапия, и… рассказывать дальше?
– Пожалуй, нет. Кто вы по жизни?
– У меня своя фирма по организации праздников. Вы не представляете, как бушевала моя естественнонаучная семья, когда я озвучил свои предпочтения. Они кричали, что не позволят, чтобы их единственный наследник организовывал бег в мешках в санаториях…
– Представляю, – вздохнула я. – А почему?
– Мне хотелось нести радость, а не резать лягушек.
– Понимаю. Но, увы, кажется, я не могу предложить вам ничего из того, что вы еще не пробовали.
– Да, конечно, отпустить меня мог бы только он сам… Простите, наверное, мне просто хотелось еще раз вспомнить… Вы ведь биолог, вы понимаете, что, кого я увидел в ту ночь?
– Да.
– Спасибо, простите еще раз. До свидания.
* * *
Я не могла не думать. У меня тоже хорошее воображение. Ночь, крапива, встреча двух миров, экскурсия десятилетнего мальчика по закрытому для всех аду за высоким забором. Гештальт не сработал. Почему? Однажды я вспомнила его слова: я и сейчас вижу это как видеоклип, в мельчайших подробностях. Зачем мозг это сохранил? Может быть, там есть разгадка, решение? Видеоклип – это не картинка, это движение. Нашла телефон, позвонила.
– Выучите жестовый язык глухих. Хотя бы немного.
– Не проблема, – моментально откликнулся Роберт. – Любые языки легко мне даются. А зачем?
