А однажды бабушке стало плохо с сердцем. То есть ей уже давно плохо было, но она не жаловалась никому и все валокордин пила – я сам ей столько раз в рюмочку капал. А тут стало совсем, она мне позвонила, я прибежал, скорую вызвал, ей кардиограмму прямо на месте сделали и сразу в больницу увезли.
И я… я тогда подумал… вот случай… я не хотел… я не знал… если бы я мог… – Юноша заплакал. Некрасиво, как всегда плачут мужчины, с какими-то подвзвизгами, нелепыми движениями, судорожно потирая кулаком сразу покрасневший нос.
Я молчала. Я, в общем, уже все поняла, но он должен был сказать. Сам.
– У меня был ключ. Маме я ничего не сказал. Я позвал двух своих друзей – тех самых Юру и Васю, они ее хорошо знали и охотно согласились. Мы думали, что делаем как лучше. Она в больнице так хотела домой, прямо дождаться не могла, и я, идиот, радостно улыбался и говорил: конечно, конечно, бабушка, тебе так хорошо дома будет! – и все больничные меня хвалили, какой у бабули внимательный внук, и она гордилась, я видел, ей приятно. И мне было приятно тоже. Я очень за ее здоровье беспокоился, но чувствовал себя хорошим. А был – убийцей.
– Вы с Юрой и Васей вынесли на помойку весь мусор из ее квартиры?
– Да. И вообще все откровенно старое и ненужное выбросили, и полы вымыли, и окна, и кухню, и я даже потом выстирал всё в стиралке и на тахте стопочкой сложил. А к ее приезду я все проветрил, и в холодильник поставил кефир, как она любила, хлеб, котлеты, пироженки, и еще цветок в горшке купил и на подоконник поставил, чтобы красиво.
– Что она сказала?
– Ничего фактически. Только что-то вроде: я знаю, ты хорошего хотел. И сразу легла. И отвернулась к стене. Я уже тогда что-то понял, но испугался и убежал. Теперь я думаю: если бы я хотя бы с ней остался, говорил с ней… То есть я, конечно, спросил: бабушка, тебе что-то еще надо? А она только рукой махнула: уходи, мол…
– Когда она умерла?
– В эту же ночь…
– Что сказали родители?
– Они сказали: что ж, она давно болела, сердце изношенное было, видать, срок подошел. Хорошо, что вы, ребятки, заранее все прибрали, теперь можно сразу квартиру сдать, а уж как ты колледж окончишь и армию отслужишь, так тебе сразу и отдельное жилье будет. Очень удачно.
– Смерть – единственная необратимая вещь в нашем мире, – сказала я.
– Если бы я знал… – сказал он.
– Теперь ты знаешь, – возразила я. – Знаешь благодаря ей, твоей бабушке. Уходя, она тебя поняла и простила, ты это понял?
