Открываю боковые форточки, и в кабину врывается пьянящий запах родной земли. Как приятно и радостно вдыхать его после того ада, в котором мы только что побывали.
Заходим на посадку. Выпускаем щитки и шасси. Самолет «вспух» и стал снижаться круче. Тяжелую, изрядно побитую машину Василий приземлил точно у «Т». Я похвалил его за мягкую посадку и в ответ услышал знакомую фразу: «Как учили!»
Неплохо поработали в эту ночь гвардейцы-авиаторы. По данным фотоконтроля, на Брянском железнодорожном узле было уничтожено несколько сотен вагонов с боеприпасами и горючим, четыре эшелона с вражеской пехотой и эшелон с кавалерией. До трех тысяч гитлеровских захватчиков нашли свою бесславную смерть на земле Брянщины.
А на следующий день мне был вручен второй орден Красного Знамени. Высокие правительственные награды получили многие мои боевые друзья.
С надеждой и озабоченностью следим мы за событиями на фронте. В сводках Совинформбюро нет ничего тревожного. Но то, что крупные сражения близки, чувствуется по всему. Каждую ночь наши дальние бомбардировщики наносят массированные удары по железнодорожным узлам за линией фронта, на которых все чаще обнаруживается скопление вражеских эшелонов, по глубоким тылам гитлеровских войск.
Отдохнув после ночных боевых вылетов, мы коротаем не такой уж частый досуг у старенького бильярда. Он стоит в одной из комнат дома, где разместился летный состав. Одни с упоением гоняют побитые шары по вылинявшему полю зеленого сукна, другие ждут очереди взять в руки кий, третьи просто страстные болельщики и судьи, горячо обсуждающие каждый удачный удар или промах. Со всех сторон сыплются беззлобные дружеские шутки и замечания. Взрывы смеха, когда проигравшая пара забирается под бильярдный стол и громко произносит: «Мы слабаки!» Болельщики ударами кулаков по столу как бы подтверждают это. Смеются все, в том числе и проигравшие.
Будь среди нас посторонний человек, он никогда не поверил бы, что такой беззаботной веселости предаются люди, всего лишь несколько часов назад побывавшие в пекле огня, готовые в любую минуту вновь вылететь навстречу любой опасности. Но так уж повелось: шутки, подковырки — стихия летчиков. Не занятый игрой Сергей Кондрин только что рассказал нам, как Царек — Василий Борисов — на днях разыграл Вячеслава Опалева: перед выездом на аэродром повесил его унты на сосну. Пришлось Славе надеть в полет сапоги.
Неожиданно раздался телефонный звонок. Наш экипаж срочно вызывали в штаб. Быстро переодевшись в летное обмундирование, мы с Борисовым выбежали во двор, где стоял мотоцикл, подаренный Ильюшиным. Попытка Василия завести двигатель не увенчалась успехом. Царек снова шурует заводным рычагом и рукояткой газа. Характерного выхлопа так и нет. Вокруг толпа любопытных. Василия уже пробирает пот. Проверено буквально все, а мотоцикл даже не чихнет. А запускался всегда с пол-оборота. Слышатся смех, подначки:
