— Надо есть, а то обессилеешь, как та лошадь в шахте, — возразил Бадрангуй.
— Один раз можно и попоститься. А лошадь мне завтра дадут другую.
— Тебе надо было сразу сказать десятнику, что лошадь едва ноги переставляет. В другой раз напоминай, чтобы не забывали менять, — посоветовал Бадрангуй, задумчиво разглядывая усеянное звездами небо.
Дорж лежал с закрытыми глазами. Внутри все болело, в ушах стоял несмолкаемый звон. И даже тогда, когда боль ненадолго отпускала его, облегчения он не испытывал. Сознание, что он попал в беду по собственной вине, не давало покоя. «Случилось непоправимое, — думал он, — нечего и мечтать о том, чтобы выбраться из забоя. Не зря говорится — подбросишь над собой камень, он тебе же на голову и упадет. А если и выкарабкаюсь чудом, как я посмею взглянуть в лицо товарищам?» И чтобы отвлечься от этих горьких дум, он возвращался к прошлому.
I
Дорж направился в универмаг сделать порученные ему матерью покупки. Он, конечно, предпочел бы повидать Уянгу, но у нее сначала были лекции, потом семинар. Они могли бы провести это время вместе, но он не будет понуждать ее отпрашиваться с занятий. Он огорчился, что не может немедленно встретиться с Уянгой, но эта маленькая победа над собой смягчила его огорчение…
По широкой лестнице Дорж поднялся на четвертый этаж и в зеркале, висевшем над прилавком, неожиданно увидел знакомое лицо. Рука Доржа, поправлявшая на голове шляпу, застыла в воздухе — он узнал Батмунха. Дорж недолюбливал этого самоуверенного молодого человека, интуитивно угадывая, что Батмунх относится к нему свысока. Однако сейчас Батмунх расплылся в широкой улыбке.
— Здравствуй, Дорж! — сказал он, протягивая руку. — Ты что перед зеркалом прихорашиваешься? — Его широкоскулое лицо выражало доброжелательность. На Батмунхе было новенькое пальто нараспашку с воротником из искусственного меха, белоснежная рубашка с жестким воротничком и ярким, завязанным причудливым узлом, галстуком.
— Здравствуй, здравствуй! — усмехнулся Дорж. — Я думал, ты все еще по заграницам путешествуешь, никак не ожидал тебя здесь встретить.
— Я только вчера приехал. Буду в Налайхе преддипломную практику проходить. Завтра-послезавтра появлюсь, у меня здесь куча дел, да и в Министерство заглянуть просили, — небрежно сообщил Батмунх, все еще продолжая улыбаться. Он был рад встрече с Доржем: в Улан-Баторе у него не было знакомых, перед которыми можно было бы покрасоваться, а тут подвернулся Дорж. Только что-то уж слишком дерзко он смотрит, станет ли слушать Батмунха, разинув рот? Вряд ли.
