Толпа взорвалась приветственными криками, но Кербен поднял руку, и шум пошёл на убыль.
— Жители Вертлека, добрые люди, честные люди! Лорд Вульбен и крон-лорд Шоум должны ответить за свои поступки! — выкрикнул он. — Добрые боги на нашей стороне. Сегодня свершится правосудие!
Ему ни за что не хватило бы голоса перекричать всех, но людские голоса разносили его слова во все стороны. Он властвовал над толпой иначе, чем герцог, без наслаждения и азарта — но власть его была велика: в городе уважали и любили его.
Где-то схватки возобновились с новой силой — преданные сторонники лорда Вульбена дорого продавали свои жизни; однако большинство гвардейцев, увидев принца, сложили оружие и теперь спешно повязывали на рукава оторванные от одежд стражников жёлтые и зелёные повязки в знак верности новому королю.
— Эти двое осуждённых невиновны! — продолжал Кербен; Ханбей мысленно поблагодарил его: было бы чрезвычайно обидно после всего оказаться-таки повешенным. — Благодаря их отваге мы были вовремя предупреждены. Корона не забудет их. Никого, кто поможет нам в этот час!
Толпа встретила его слова одобрительным гулом.
Офицеры стражи на площади спешно собирали мужчин в отряды. Ханбей выплюнул скомканную тряпку и с наслаждением глубоко вдохнул, когда герцогский кинжал разрезал верёвку на его запястьях и повязку, удерживавшую кляп.
* * *
Радоваться, впрочем, было некогда: герцог Эслем не терпел недостатка уважения.
— Тебе есть, что сказать в своё оправдание, стражник? — прорычал человек-медведь, и кинжал грозно блеснул в его руке. — Почему ты не пошёл сразу ко мне?
— А вы бы стали его слушать, милорд? — Мелодичный женский голос раздался из-за спины герцога; второй «демон», поднявшись на эшафот, открыл лицо — и оказался ученицей старой ведьмы из леса мертвецов. — До того, как гримуар попал в ваши руки? Думаю, что нет.
— Ошибаешься! — гаркнул герцог, но не слишком уверено.
— Милорд, вы знаете, что я права. Не будем спорить. — Легко, будто пушинку, она отодвинула герцога в сторону. Свет упал на её лицо и запачканный чужой кровью плащ — и в этот миг Ханбей понял, где видел её прежде.
— Тогда, там… под ивой у ручья… это точно была ты, — растеряно пробормотал он. — Но ты мертва, тебя убили! Что ты такое… кто ты?!
Ответ уже сложился у него в голове, но был слишком невероятным, чтобы сразу в него поверить.
Ирса Ина, Добрая богиня, богиня-птица, улыбнулась тепло и с толикой горечи.
— Твоя мать любит тебя, Ханбей. Хорошо, что ты не держишь на неё зла.
