Восьмерка же главарей – четыре дамы и четыре джентльмена – собрались в просторной каюте Холлиса, заперев дверь на все засовы. Когда из неприглядного бочонка просеяли песок, в нем обнаружилось на добрых два десятка фунтов (не стерлингов, а чистого веса) того, что обычно меряется каратами – более трех сотен великолепных алмазов. В основном камушки были некрупными, с бобовое зернышко, лишь некоторые из них достигали размеров голубиного яйца. Но один, тот, на который наткнулся Уолтерс, оказался просто гигантским – размером с добрый кулак, слегка голубоватый и прозрачный словно слеза. Даже при неярком свечном освещении было видно, насколько он чист, и казалось, что камень сам излучает свет. Четверо джентльменов и четыре дамы в каюте просто потеряли дар речи.
– Посланник небес… – прошептала мисс Мэри Дэлилай.
Алмазы убрали в ларец и заперли на замок.
– Кстати, передайте матросам, Уолтерс, – обратился к штурману Оскар Холлис, – что в качестве компенсации за утраченную прибыль, я имею в виду утопленных негров, вся добыча с галеона будет поделена между командой. Руководство, то есть мы с вами, на свою долю не претендуем, – и тихо добавил, кивнув на ларец: – Я полагаю, нам с лихвой хватит и этого.
– Вы не хотите делиться с командой алмазами? – удивился Гриффитс.
– Нет! Это исключительно наша добыча!
– В таком случае, – заметил Уолтерс, – хоть небольшую часть остального приза мы должны взять себе. Иначе могут возникнуть подозрения, что мы что-то скрываем.
Ларец с алмазами Холлис запер в огромный железный сундук, привинченный к полу в его каюте под койкой, а ключ повесил не цепочке себе на шею. Спрятав драгоценности, друзья перешли в кают-компанию.
В это время над палубой уже висел шумный гомон пьяных голосов, звуки рожков, волынок и лютней, песнопения и топот ног в матросских башмаках, отплясывающих зажигательные танцы.
В кают-компании тоже началось веселье.
– Это дело надо отметить! – Гриффитс разлил по бокалам бренди. – За удачу!
Осушив свой бокал, Мэтью вышел из-за стола и сел за клавесин. Он сыграл «Боже, храни короля», но отнюдь не патриотизм, а скорее сарказм слышался в издаваемых инструментом звуках. Тем не менее, все компаньоны стоя прослушали гимн. А после гимна Гарри заиграл зажигательную мелодию. Гриффитс подал руку мисс Мэри Дэлилай, приглашая ее на танец. Девушка сначала хотела отказать ему, но, помедлив, все-таки, вышла в круг, ухватив за руку Олуэн и выволакивая ее из-за стола. Вслед за ними и вся остальная компания пустилась в пляс. Гулянье продолжалось до самого утра.
