— На какие шиши? — спросила меня мамочка, но я от нее отмахнулся, в эти детали мне вдаваться было неинтересно.
— Да на такие, — ответил я туманно, Юречка хмыкнул.
— Чушь опять лепишь, — сказала мать, нарезая огурчик. Но Новый Год у нас все-таки выходил не самый плохой. Заело пластинку, и я ее переставил. Но свою-то пластинку не переставишь, а? И все я им в уши ссал, какая у нас наступит сахарная жизнь, какой дворец я им отгрохаю где-нибудь под Москвой.
— Я в Москве не была, — сказала мать, уже прилично пьяная. — Только в Ленинграде.
— Ну и побудешь в Москве, — ответил я легко, а Юречка такой:
— Побываешь!
— А ты не побываешь, если будешь много выебываться!
И мы что-то как-то уже смеялись, радовались, рубали бесконечные огурчики и опрокидывали в себя сок со спиртом. Когда раскрасневшаяся мать уснула на диване, мы с Юречкой еще квасили. Я сказал:
— Ну ты мне не веришь?
А он такой:
— Вась.
Как бы и все этим сказал.
— Да, блин, ну да, ну ты обо мне заботился все это время. Так я благодарен! Я теперь позабочусь о тебе, только ты мне позволь позаботиться! Ты не думай, что я человек какой-то бесполезный!
— Да я не думаю, — ответил мне Юречка. — Просто ты своеобразный человек, Вась, тебе тяжело будет устроиться в жизни.
— Ну, легких путей я и не ищу!
Мы оба были жутко пьяные, впырились друг в друга и очень старательно пытались не терять концентрации. Юречка сказал:
— Дерьмо, а? Вся моя жизнь!
А я сказал:
— Да ты успокойся. Может, еще повернут обратно!
И тут Юречка, Господи ты Боже мой, запел.
— Жи-и-и-изнь невозможно повернуть наз-а-а-ад! И время-я-я ни на миг не останови-и-и-шь!
Я покрутил пальцем у виска, налил еще ему, потом себе.
— Да не сходи с ума!
— Ценный совет от Василия.
— Было бы у тебя две руки, легче б вступил в новую эпоху!
— Это уж точно, — сказал Юречка. — Но рука — это еще ничего. Беда, когда мозгов нет.
Я аж обиделся, но виду не подал, во всяком случае, по возможности.
— Я спасу эту семью, — сказал. — Вот увидишь!
В коридоре стояли коробки со стиральным порошком, его мамочке щедро выдали вместо зарплаты. И я такой в сторону этих коробок рукой указал, словно император какой-нибудь римский.
— Во! — сказал, а Юречка на меня глянул так осоловело.
— Что "во"?
— Я их продам!
— Да кто их возьмет?
— Ну, не здесь. В Москве продам! Там что угодно можно продать!
Но Юречка только махнул на меня рукой (в переносном смысле он это вообще очень задолго до нынешней минуты сделал).
— Да ну тебя. Успокоиться бы тебе и найти нормальную работу. В Свердловск бы еще раз съездил.
