– Сволочь! Тварь! Сын свиньи! – Благочестивый Хазред изловчился и ткнул посохом тело бесноватого.
– Убейте его! Убейте! – крикнул молодой Мартах и бросил в бесноватого камень. Камней вокруг валялось множество. Когда полицейские подстрелили бесноватого, превратившего улицу в курятник, в который ворвался хорь, люди принялись кидать в воющего и рычащего демона камни, убивая свой страх.
– Отойди! Отойди, мать твою! – Полицейский грубо, как полагается начальнику, оттолкнул Мартаха. В это время Хазред снова ударил бесноватого посохом.
Бесноватый, лежавший без движения, неожиданно крепко стиснул пальцами посох и рванул на себя. Хазред потерял равновесие и шатнулся вперёд, вслед за посохом. Бесноватый молниеносным движением толкнул от себя посох, точно поршень машины.
Раздался крик. Те, кто был поближе, в страхе шарахнулись в стороны, но их смяли те, кто сунулся вперёд, чтобы посмотреть, что случилось.
Хазред пускал кровавые пузыри и побелевшими пальцами вцепился в посох, который уходил ему в солнечное сплетение. Чапан на спине поднялся горбом, быстро промокавшим кровью: посох пробил его насквозь.
– Я сказал – все отошли! Кому говорил, да? – крикнул полицейский и дал по шее подвернувшемуся шустрому мальчонке. Наиб – начальник патруля, сжимавший в руке револьвер, прицелился и выпустил три пули в бесноватого. Тело несколько раз дёрнулось от попадания пуль – но это было шатание мёртвой туши, по которой бьют, а не содрогания живого тела. Последние жизненные силы бесноватого, удесятерённые припадком, ушли на удар посохом.
– Пошли отсюда! Вы что, бесноватых не видели? – прикрикнул наиб. – Эй, ты куда?!. Ты с самого начала был, да? Всё видел? Оставайся, ты свидетель будешь! И ты тоже, стой! Куда? Хазын, держи его!
Патрульный, названный Хазыном, схватил за шиворот молодого Мартаха. Двое других – пожилые мужчины, остановленные окриком начальника – покорно стояли здесь, с видимым равнодушием посматривая на мёртвую тушу бесноватого, и на умирающего Хазреда.
Люди, видя решительный настрой полицейских, попятились. Видно, все вспомнили, что день сегодня совсем не праздничный и у всех много дел.
Трое остановились на углу.
– А позавчера на Гуляханском базаре… тоже… бесноватый… – шептал плотный бородач двум товарищам, по-мальчишески оглядываясь. – Вижу… стоит парень, молодой совсем, лет двадцать… и глаза пустые. Я думал, обкуренный или что… А тут идёт какой-то толстяк и этому говорит – эй, чего встал? А парень вдруг завыл, зарычал и толстяку в горло вцепился. Люди бросились его бить, а он развернулся, заревел и вот такому здоровому мужику, – бородач вытянул руку над головой, показывая, какой это был здоровый мужик, – руку сломал. Из локтя вырвал. Мы от него побежали, а он за нами. Догонит кого, повалит и рвёт, как зверь. В него камнями бросали, голову разбили, а ему хоть бы что. Пятерых разорвал, а потом упал на землю, пена изо рта пошла, и всё. Издох. Уже потом полицейские пришли.
