— Мама, — Света рассмотрела на канате мужчин, — нам тоже надо так. Давай пробовать, что мы так сидим. Я совсем замерзла, а если еще сейчас дождь пойдет и начнет молния вокруг сверкать, мы тут вообще не выживем.
— Да, Света, — у женщины защемило сердце, от предчувствия картины, как они все будут двигаться по канату на руках, — только бы, руки выдержали. Но, мы ведь сильные, правда, — подбадривала она дочь, — и нам ближе всех до спасительной земли. Всего два пролета пройти.
— Они уже доходят до Вали, — Света начала подниматься, — Дима поднялся и помог Вале. Нам надо быстрее, что бы, не застопорить всех.
В этот момент, в черном чреве тучи что-то задвигалось, закрутилось, из самой середины вырвалась длинная огненная лента молнии, осветила горы, ущелье, людей на канатке и следом загрохотал такой сильный раскат грома, что казалось, горы сейчас расколются на части и попадают в ущелье. Света завизжала и прижалась к матери, Лида пыталась закрыть своим телом дочь от коварства природы. С испугом смотрела она на Валю, которая ухватилась за канат и начала тихо перемещаться на руках. За ней с кресла к канату поднялся Дима.
— Валя, — кричал ей мальчуган, — ты, главное не бойся и не смотри вниз. Считай, что ты в спортзале и под тобой, куча мягких матов.
— Постараюсь, — Валя любила физкультуру, но, лазить по канату ей не нравилось. В эти минуты она глубоко пожалела, что старалась увиливать от таких занятий. «С этого года, — мелькнуло у нее в голове, — обязательно научусь по канату лазить. Как бы мне сейчас помогла тренировка рук».
В резких сумерках, Костя с напарником уже плохо различались, но выделялись темными пятнами.
— Давай, Света, — Лида помогала дочери достать канат, — держись крепче. Собери все силы, мужество и перебирай руками. Нам нужно быстрее уходить с канатки. Если молния ударит в сиденья, мы можем все погибнуть. Давай, моя хорошая, — увещала она дочь, — надо торопиться. Если вдруг станет трудно или сильно устанешь, говори мне, хорошо? Мы тогда вместе прыгнем на землю.
— Хорошо, мама, — Света мужественно уцепилась руками за толстый канат, — я надеюсь, что все будет хорошо, и мы все спасемся.
У Лиды пересохло в горле, страх за детей рос где-то внутри живота и сжимался в клубок. Она дотянулась до каната, схватилась и начала передвигаться, перемещая руки. Когда сиденье осталось позади, и ноги зависли в воздухе, стало очень страшно, но это был единственный путь к спасению. Ждать еще час или два, что канат закрутится, отдать детей и себя на растерзание грозы в горах — было еще страшнее. Сосредоточив себя на одной мысли — удержаться, женщина, закусив губы, медленно двигалась к намеченной цели.
