Молодая женщина зевнула, она не чувствовала себя отдохнувшей, а ей ведь еще предстоит правдоподобно изобразить переживания и страх, когда советник придет к ней, чтобы сообщить новости об отце. Впрочем, играть ей особо и не придется, Адария действительно беспокоилась об отце, несмотря на то, что Мэлдин обещал, что ничего страшного с ним не случится. Однако ей все же следовало подготовиться, и Адария окликнула одну из девушек-служанок, велела ей принести плотный завтрак и крепкий кофе. Ей все еще не верилось в реальность происходящего, слишком много всего свалилось на дочь правителя за последние дни.
После завтрака Адария взбодрилась и решила выйти на крепостную стену, чтобы прогуляться, пока солнце не начало светить в полную силу. Советник легко найдет ее там, когда ему нужно будет рассказать ей новости. Она изо всех сил старалась скрыть от служанок и Кэсмей свое волнение и страх, смеялась вместе с ними, вполуха слушала болтовню и дворцовые сплетни и выбирала наряд для сегодняшнего дня. Кэсмей принесла ей несколько платьев, и Адария выбрала одно из своих любимых — ярко-голубое, из тонкого легкого хлопка, так напоминавшее воим цветом безоблачное летнее небо.
Когда дочь правителя Эгасса вместе с шумной стайкой своих служанок вышла на стену, под теплые лучи утреннего солнца, главный советник все еще не явился, и Адария уже начинала нервничать. Пока она гуляла по стене, разглядывая блестящие крыши города и пустынные барханы на горизонте, жара все усиливалась, и спутницы молодой женщины уже начали уговаривать госпожу вернуться в прохладные покои. Однако стоило им пройти через арку, ведущую в длинный дворцовый коридор, как на другом его конце показалась высокая фигура в черном. Сердце Адарии замерло, это был главный советник.
Мэлдин-Керант издалека поклонился ей и знаком попросил задержаться. Адария велела служанкам подождать ее, а сама пошла навстречу главному советнику, подхватив свои длинные юбки так, чтобы они не путались под ногами. Когда советник подошел ближе, молодая женщина подумала, что супруг богини Кейтар, пожалуй, мог бы стать чудесным актером, потому как на лице его читалось непритворное волнение и беспокойство. Он почтительно поклонился ей еще раз и громко произнес:
— Госпожа Адария, у меня дурные вести для тебя! Твой отец, владыка Аталир болен, мы не можем пробудить его ото сна! Я велел позвать лучших лекарей и сразу же пошел искать тебя. Пойдем скорее к нему, госпожа.
