Потом они лежали, смотрели в потолок, приходили в себя.
Малеус покачал головой.
— У тебя ведь, наверное, уже почти не стоит.
— Как и ты — едва ли там что-то чувствуешь, — игриво усмехнулась Алина в ответ.
— Полгода? Год?
— Два года, дорогой, — почти с гордостью. — А ты?
— Где-то так же. Грудь в бинтах, чтоб не палиться.
— Бедный, — она погладила его, припала губами к сердцу. — Это ведь больно?
— Терпимо, — пожал он плечами.
Алина махнула рукой, снова обняла его: ну ни к чёрту ли. Малеус не возражал.
Снова сознание захлестнуло образами, подаренными поцелуем.
Сплетение объятий, тронутых смущением робких израненных тел.
Обжигающие ласки, жгучие укусы, матовая нежная плоть, свободная от всяких пут.
Почти синхронные вздохи наслаждений, нервическая дрожь.
Две одинокие души, случайно открывшие друг друга.
Оба — в новых, ранее забытых ролях, от которых всё это время бежали.
Волнение внизу живота. Головокружение, сотканное из напряжения, запретной — по-настоящему запретной страсти. Почти невозможной, почти нереальной. Он — сверху, окутывает чёрными прядями женщину, распластанную перед ним.
Она — лежит, отведя руки за спину, купаясь в собственном море алых огней.
Обхватила его за бёдра, прижимая к себе. Скользнула ладонью к джинсам, расстёгивая пояс, затаила дыхание, наслаждаясь чуткими касаниями.
Малеус опустился к девушке, обвивая руками её восставшую плоть, припадая губами.
Тихий, сдавленный стон — и юноша вбирает её в себя, позволяет, прижать к себе, впуская глубже, обхватывает устами, принимая дары любви. Снова и снова, Алина задаёт ритм, не отпуская его ни на миг — и отстраняется, опуская его на постель перед собой, раздевает.
Чувствует его жар, осыпает поцелуями исполосованную многочисленными порезами грудь, легко прикусывая соски.
Парень зажмурился, всецело отдавшись чувствам, впился в её плечо, отвечая на каждое движение.
Выгнулся, будто вырываясь — и позволяя ей взять верх, закусил губу, вцепился руками в подушку.
Алина провела языком меж его раздвинутых ног, лаская набухший орган. То припадала к нему, обвивая устами, то отстранялась, снова и снова.
После — поднялась, охваченная страстью, видя перед собой лишь тьму, опала во мрак постели, будто что-то искала.
Улыбнулась, протянув юноше фаллический пояс из тех, что предназначен для женщин.
Малеус улыбнулся. Принял дар. Зажмурился, примеряя его к себе — и навис над девушкой, что дала ему кров этой ночью.
Алина легла на живот, вжавшись в матрац. Развела ноги, вцепившись зубами в подушку, чувствуя, как мужчина входит в неё.
