Подумав, Эмиль прихватил клыками шею – я испугалась, но он только вдохнул и отпустил так же неожиданно, как и схватил. Потеряв интерес, он пошел дальше, бросив меня у сосны.
Двигался он с трудом, подволакивая ногу. Авария была серьезной, сколько же у него переломов…
– Эмиль, – с упавшим сердцем позвала я, но он не обернулся.
Муж меня узнал, но ровно настолько, чтобы не разделать, как кусок свежего мяса.
Цель у него осталась прежней – Эмиль шел на запах жертвы.
– Постой!
Проваливаясь в снег почти по колено, я его догнала. К счастью он тоже не умел ходить по насту, как невесомое привидение, и вяз в сугробах. На зов Эмиль не среагировал.
Я робко схватила его за рукав пальто и, не встретив агрессии, обняла руку, лаская ее ладонями.
– Не ходи, – я знала, что он не поймет и все равно просила.
Повисла на руке, пытаясь задержать. Но как остановить того, кто настолько больше тебя? Эмиль просто волок меня за собой, пока я не отпустила – сама, пока он меня не стряхнул.
– Эмиль, расскажи, что случилось. Ты что-нибудь помнишь? На тебя напали, сейчас они устроили засаду.
Правда, скорее всего с ними разобрался Андрей. С тех пор, как я ушла, я не слышала ни выстрела, не говоря уже о шагах или голосах. Андрей не звонил. Такое ощущение, что мы с Эмилем неожиданно очутились вдвоем в лесу зимней ночью.
Но хотя бы я его нашла. Знать бы еще, как привести в себя. Андрей всегда приходил в себя сам!
Я забежала перед ним, взяла ладонями лицо, но не увидела там ничего, там даже проблеска интеллекта не было, словно я смотрела не в глаза живого существа, а в стеклянные пуговицы.
Жутко. До холодного липкого страха – жутко.
– Эмиль, – пробормотала я.
Он остановился, ощутив преграду – я стояла на пути. Кто я для него сейчас? Предмет в окружающем пространстве, в котором он не признает ни своего, ни чужого, как эти деревья вокруг?
Почему он отказался от моей крови? От меня пахнет женой или ядом? Я ведь тоже пробовала то, что не стоило… Может не только для пожирателя я теперь несъедобна.
Придет ли он когда-нибудь в себя? Или мне до конца жизни придется смотреть в стекло вместо глаз и верить, что внутри кто-то остался?
– Эмиль, – я взяла его за плечи, с надеждой глядя в лицо. – Пойдем со мной. Я отвезу тебя домой, тебе там помогут… Пойдем, хорошо?
Я взяла его за прохладную неживую ладонь и сделала шаг в сторону. Я хотела отвести его к дороге.
– Я тебя покормлю хорошей кровью, не своей. У меня бутылка в машине.
