— С тех пор прошло 99 лет, — снова заговорила Аэнна. — Молодые шероны не могут представить себе иной жизни, чем сейчас. Но мой отец и его немногие друзья, которые еще помнят свое детство, проведенное в дворцах архипелага, не могут примириться с потерей своего исключительного положения. Но что они могут сделать без фарсанов?
— Ничего не могут, — сказал я. — И тем лучше для них и для общества. Сейчас они приносят обществу огромную пользу, став учеными.
— Все это так. Но что за мысли у них, что за философия! — воскликнула Аэнна. — Если ты внимательно слушал мой рассказ о шеронской культуре, то должен понять, откуда у моего отца такая сумасбродная космическая философия. Господство над себе подобными он по-прежнему считает условием высшей культуры. Но в наше время, когда вот-вот начнутся межзвездные сообщения, недостаточно власти на одной планете. Нужна вечная борьба во Вселенной и господство одной, избранной планеты над всеми мирами космоса. Это мой отец считает необходимым условием бесконечного роста и совершенствования мыслящего духа Вселенной.
— Но у твоего отца есть одна привлекательная идея — идея концентрации научно-технических достижений, рассеянных во Вселенной.
— Концентрировать научную мысль можно и мирным путем, — возразила Аэнна.
— Конечно, можно, — согласился я. — Оно так и будет.
Некоторое время мы молчали, любуясь пышным закатом Такие закаты на Зургане бывают только здесь, в районе Шеронского архипелага. Там, где зашло солнце, замирал слабый всплеск малиновой зари На золотисто-зеленом небе вырисовывались четкие контуры шеронских дворцов.
Взглянув на часы, Аэнна сказала:
— Сейчас мы услышим знаменитый колокольный час шеронов. Ты когда-нибудь слышал это великолепное музыкальное произведение?
— Только по системе всепланетной связи, — ответил я.
— Но это совсем не то. Шероны делали колокола из какого-то чудесного сплава, секрет которого утерян. Разнообразные по форме и величине, колокола издают чистые, нежные и в то же время сильные звуки. Транслировать их по всепланетной связи трудно, не исказив. Но давай лучше послушаем…
Небо темнело. Стояла вечерняя тишина, нарушаемая едва слышным шелестом волн.
И вдруг до нашего слуха издали, из-за горизонта, донесся нежный мерцающий звук. То заговорил колокол центрального острова архипелага. Ему ответили другие. И началась музыкальная перекличка шеронских дворцов, возвещающая о том, что еще один день жизни человечества бесследно канул в вечность. Звуки лились и лились над океаном — бессмертным и невозмутимым, как тысячи веков назад.
