К Джуду подсел человек среднего возраста, с близко посаженными осторожными глазами — похоже, он слишком часто в жизни сталкивался с неприятными сюрпризами. Он был в выцветшем зеленом сюртуке, грубой оранжевой рубахе и потертых черных штанах.
— Доброго дня.
Джуд подозрительно хмыкнул и больше ничего не сказал. Незнакомец заказал стакан джина. Голова у него была чуть менее лысой, чем у Джуда, с зачесанными сзади на лысину волосами. Надолго наступило молчание, оба рассматривали шныряющих вокруг оборванцев, но незаметно поглядывали друг на друга.
Человек был явно не из Грамблера или Сола, да и не из Митиана или Баркла-Шопа, иначе Джуд его знал бы.
Оба взяли еще по стакану, Джуд нащупал в переднем кармане пенни и неохотно с ним расстался. Они прикончили свою выпивку.
— Отличный денек, — сказал незнакомец.
Джуд снова хмыкнул, на этот раз выразив несогласие. Рядом шатался еще один тощий бездельник, будто стоял на стреме.
— Всё ж таки лучше вчерашнего, — добавил незнакомец. — Вчерась в Марасанвосе лило как из ведра.
В молчании выпили еще по одной. Мат шумно облегчился у стенки палатки.
— Твоя лошаденка? — поинтересовался незнакомец.
— Может, и моя, — сощурился Джуд.
— Слыхал, ты ее продаешь.
— Может, и так. Или нет, — ответил Джуд.
Опять наступило молчание. Скрежет шарманки вдруг прекратился.
— И сколько за нее хочешь?
— Сорок шиллингов, — брякнул Джуд.
— Ха! Да она и близко к этому не стоит. За такую цену оставь себе.
Джуд понаблюдал за спорящими из-за коровьей лепешки воробьями.
— Меня звать Уилл Барагванат, — представился незнакомец. — А тебя как?
— Пэйнтер, — ответил Джуд. Он вспомнил, что тридцать с чем-то лет назад в Меллине жили Барагванаты, но давным-давно съехали или плохо кончили. Подозрительный тип, решил он. — Откуда ты?
— Из Марасанвоса.
Может, он из той самой семейки, только Джуд не припоминал, чтобы Тина, кузина Пруди, когда-либо о них говорила, а она-то как раз живет в Марасанвосе.
— Еще по пинте? — предложил Уилл Барагванат.
— Не откажусь.
— Пожалуй, я бы дал двенадцать шиллингов, — сказал Барагванат, когда принесли эль.
Джуд стянул шляпу и осторожно поскреб голову пальцем. Наконец-то затеплилась надежда.
— Славный конь, — сказал он. — Видок не очень, но настоящий труженик, прям неутомимый. Тридцать шиллингов. Согласен на тридцать.
Начали торговаться. Сговорились на восемнадцати шиллингах. После эля Джуд хлопнул рюмку рома. Его вены расширились, как и словарный запас, и в лице Уилла Барагваната он нашел благодарного слушателя. Тот называл Джуда мастером Пэйнтером и выказывал должное уважение.
